Дневники апокалипсиса (СИ)

Я не знаю, какой ангел-хранитель присматривает за мной, но ничего из этой заразы на меня не попало, как и на остальных. Но они -то стояли на приличном от него расстоянии, а я, считай, была в самом эпицентре заражения и... и меня пронесло... Отлично сработано, ангел, мысленно поблагодарила я, лежа на старом матрасе в большой клетке в одном из подсобных помещений больницы. Измотанные ребята  спали недалеко от меня и только я таращилась в потолок крохотного помещения, не в силах даже сомкнуть глаз. Я не очень помню, как мы добрались сюда, я мало что соображала после смерти Джерри, но помнила, что кто-то тащил меня за шиворот, в кого-то стреляли, потом словно провал в памяти, и вот я очухалась в довольно большой клетке, а рядом сидят Аня и Джон. Джон молчит, напряженно вглядываясь в мое лицо, а подруга что-то говорит, извиняется за клетку, мол если со мной все в порядке, то денек-другой и меня выпустят.  А на меня навалилась страшная апатия, мне настолько все равно,что я отворачиваюсь от них и сворачиваюсь клубочком, закрыв голову руками. “Интересно, а где щенок Джерри?” – думаю я, и снова отключаюсь. И вот спустя несколько часов или дней я снова в здравом уме и сознании. Высота клетки позволяла стоять в ней в полный рост, я поднимаюсь и вижу большой амбарный замок на двери моей “камеры”

Какая знакомая ситуация, нервно рассмеялась я, и тут же с самого ближнего ко мне матраса подрывается Джон и обращает свой взор к моей персоне. Я, замолкаю, прислушиваясь к шевелению своих друзей, и убедившись, что кроме Джона никто не проснулся, глубоко вздыхаю и сажусь по- турецки в своей “тюрьме”. Джон присел рядом, спросил о моем самочувствии. Я понимаю, что я здорова, но они правы, лучше перестраховаться, чем потом всем погибнуть. Не успела я подумать, что хочу есть, как Джон, слово волшебник, тут же протянул мне банан и бутылку воды, наполовину, правда, выпитой. Я жадно накинулась на ненавистный мною в старое доброе время банан, и в пару глотков осушила бутылку.

Я люблю тебя, внезапно сказал он, глядя мне прямо в глаза. Я замерла, не ожидая такого признания, а он вдруг улыбнулся, встал и, отойдя к своему матрасу, сказал:

-Слова, которые ты ищешь – “я тебя тоже”,- и улегся, как ни в чем не бывало на свое место, подложив под голову руку, оставив меня ошарашенно сидеть в клетке.

====== Книга 2. #27 ======

Рон. 21 год, высокий (188 см), очень красивый блондин с вьющимися волосами и голубыми глазами. Характер сложный. Надменный и циничный в силу жизненных обстоятельств. Ради семьи готов на все. На рожон не лезет, но если надо – вступает в бой.

Майя, 14 лет, среднего роста (166см), глаза серо-зеленые, волосы русые, заплетенные в дреды. Из неблагополучной семьи, не глупая, хотя поначалу и читать толком не умела. Милая и очень добрая. Любит всех и это взаимно.

Хавьер. Чилиец, 41 год, среднего роста (180 см), брюнет, волосы волнистые, глаза цвета переспелой черешни, характер твердый, общительный. Готов прийти на помощь в любую минуту. Никогда не сдается и другим не дает. Привык выживать один, но в группе берет на себя роль лидера.

* * ******************* * *

Когда Рон впервые увидел зараженного он решил, что наследственная шизофрения все таки не обошла его стороной. Его мать и обе сестры, увы, болели этой страшной болезнью, которая и привела их семью к полному разрушению. Рон не знал те времена, когда они жили в богатом районе Лондона, отец был преуспевающим юристом, владельцем адвокатской конторы, а его мама – красивой и молодой. Когда родилась Эмили, его мать уже страдала от, пока еще, редких приступов шизофрении, и отец, который безумно ее любил и не хотел закрывать в психушке, нанял несколько нянек и сиделок, чтобы и за ребенком, и за матерью был присмотр. Первые проявления болезни у Эмили появились оч рано, года в три, когда она начала рассказывать о воображаемом друге. Отец сразу просек что к чему, и дочка, как и мама, попала под наблюдение лучших врачей Лондона. Вскоре родилась Оливия, матери на тот момент было уже намного хуже, отца ругали врачи, грозились чуть ли не судебными разбирательствами, что он заставляет рожать психически больного человека, но характер отца и немалые деньги помогли замять ситуацию, но мать отправилась в клинику на очередной курс лечения, а крошечная Оливия осталась с отцом и Эмили.