Дневники Энди Уорхола

Там было много знаменитостей, которых я знал, однако я поехал не для того, чтобы с ними со всеми поздороваться – Кэнди Берген, Джоэлем Шумахером. Фред уже сидел с этими ребятами Картера – Томом Бирдом и Джоэлем Макклири. Мы с Биллом Грэмом сразу же заговорили про центральную проблему наших с ним отношений – что он вычеркнул «Велветов» из программы концерта в зале «Филмор» в Сан-Франциско, и это было, наверное, году в 66-м; и вот в результате, после всех этих лет, выяснилось, что невзлюбил он нас вовсе не из-за музыки The Velvet Underground – нет, просто он увидел, что когда Пол ест мандарин, он тут же кидает кожуру рядом! [Смеется.] Ты можешь поверить, чтобы столько времени понадобилось для выяснения, чтó же тогда на самом деле случилось? В общем, все, кто был за столом, думали, будто это мы за что-то возненавидели Билла Грэма и не захотели больше с ним разговаривать, – вот и Бобби Зарем тоже был там, он все толще и толще, – однако мы вовсе ни на кого не злились, это просто я вдруг ощутил чудовищную усталость. Но, как они решили, «за столом царила напряженность». Подвез Кэтрин до «Вестбери» (3 доллара).

Вторник, 31 января 1978 года

Руперт был в офисе. Зашел Максимилиан Шелл, и едва он появился у нас, как Бриджид тут же попросила у него пять автографов, а Кэтрин попросила восемь, потом Крис Макос стал вовсю щелкать камерой – в общем, бедный Макс попал под обстрел. Им, правда, в самом деле нужна его фотография, такая, чтобы подошла к интервью с ним, которое мы будем публиковать.

Он позвонил от нас какой-то девушке, договорился встретиться с ней в ресторане «Уан Фифс» («Дом один, Пятая авеню»).

На ужине в ресторане «21» Джоди Пауэлл[460] был с какой-то девушкой. Главная цель это го ужина состояла в том, чтобы взять интервью у Джоэля Макклири, но тут мой магнитофон вдруг стал валять дурака. Я сидел рядом с этой девушкой, ее звали Линн, и она рассказала, что у них с Джоэлем когда-то была первая любовь, но они так и не поженились, потому что он был чистый хиппи, а она – марксистка. До чего же интересно было видеть этих двух хиппи, которые не смогли сойтись только потому, что они – хиппи из разных лагерей… Она сказала, что Джоэль раньше был очень худой, а теперь вон как поправился, однако для занятия политикой нужно быть толстым, ведь куда лучше видеть крепкого, физически привлекательного мужика. По ее словам, ее гуру говорил ей: если мужчина худой, он станет гомосексуалистом. И я, пожалуй, даже готов согласиться с его выводом – стоит хотя бы вспомнить всех этих манекенщиков. Она сказала, что они с Джоэлем встречаются раз в год и рассказывают друг другу о своих проблемах. Что ж, люди, надо думать, так и поступают. Я сказал ей, что это точь-в-точь как в бродвейской пьесе «В будущем год у, в то же время» – там влюбленные ведут себя точно так же. Линн сказала, что она принимает участие в работе фонда одного парня по имени Пилсбери[461], но когда я попросил у нее денег, она ответила, что имеет возможность выделять их только [смеется] «жителям Новой Англии».

Среда, 1 февраля 1978 года

Виктор заехал за мной, и мы отправились в Чайнатаун. Я там не был много лет. Мне все еще кажется, что где-то на задах Чайнатауна существует один огромный чан и все из него набирают себе еду. Мы ели в какой-то забегаловке на Кэнэл-стрит. Заходили во множество китайских магазинов, и одна китаянка вдруг меня узнала. Потом отправились на лимузине в бар на Спринг-стрит, пили там коктейли (6 долларов), и я вдруг понял, что сюда-то нам и нужно было прийти, ради гамбургеров, и это было бы куда лучше. Зашли в галерею «О К Хэррис», в ней Айвен[462] только что открыл новую выставку, там собралась толпа народа. Потом мы пошли за угол поискать костюмы, в магазин, где манерный и женоподобный паренек продавал за две тысячи долларов плащи с капюшоном, шитые золотой нитью. Потом отправились в «Фэбьюлос Фэшнс».

Виктор решил, что это самый замечательный магазин, куда я его когда-либо приводил. Он купил там кое-какие вещи для Хальстона. Потом, после «Фэбьюлос Фэшнс», он отвез меня в офис, потому что мне нужно было встретиться с супругами Ховейда, они привели к нам одного знаменитого иранца и его жену, после чего мы все отправились вместе с ними в ресторан «Баллато». Это были мистер и миссис Гафери.