Дневники Энди Уорхола

Позвонила Корис Арман насчет французской визы – она хочет помочь мне получить ее поскорее. Ну то есть эти французы совершенно ужасные: заставляют американцев получать визы, а всех остальных, со всего мира, пускают к себе просто так. В офисе была очень деловая обстановка, и я тоже работал. Начался дождь со снегом, и на улице стало очень противно. Поехал на вернисаж мужа Лайзы, Марка Джиро, в «Вайнтрауб», это небольшая галерея. Лайза была наверху, ее там фотографировали. Потом зашел за Пейдж, и мы отправились в квартиру Лайзы на Восточной 69-й улице на вечеринку в честь открытия выставки. Народу там собралось много. Был Хальстон, были Кельвин с Келли и Стив Рубелл. А Боб Колачелло опять был очень любезен, он все время говорил мне, как же ему повезло, что он работал в Interview, потому что он там очень многому научился, и это повлияло на его стиль, на его прозу. От него несло чем-то, чем от него всегда несло раньше, когда он выпивал, так что он, надо думать, опять стал зашибать. Аромат как у забродившего шампанского. У Лайзы были разные люди из Vogue, из «Дитейлз», из «Вэнити фэйр» – в общем, она сделала все для того, чтобы картины Марка стали широко известны. Раньше на его картинах были вожделеющие влагалища, а теперь они выглядят так, будто с ними случилось что-то ужасное. Это теперь просто дыры, а вокруг кровь, и называются его картины, например, так: «Смерть новорожденного». В общем, выглядит все точь-в-точь как жизнь Лайзы. Там был Стив Аронзон, с ним было весело, он все подначивал меня, говорил, что еще в 1977 году не получил к Рождеству от журнала Interview бутылку шампанского. Там была Этель Скалл, и я сказал, что ей пора начать отрываться по полной программе, а она ответила, что именно этим она вот-вот и займется. Ей либо слишком сильно натянули кожу на лице, либо у нее был инсульт, непонятно. Мы с Пейдж разговаривали о нашем ужине со «свиданиями вслепую», который состоялся накануне, и о том, что во время него никто не целовался-обжимался, кроме разве Стивена Гринберга. Например, кавалер Тамы, этот доктор Крицик, который лечит Арчи и Амоса, только и знал что жаловался ей – и что книгу его никто не покупает[1545], и что у него труба течет, ну, в общем, все плохо. Кавалер самой Пейдж слишком уж засыпал ее комплиментами, а вот мой как раз… н-да… Мои кавалеры на таких мероприятиях должны быть, как мне кажется, просто хорошими рассказчиками, чтобы развлекать всех за столом, потому что сам я разговаривать не умею, Пейдж тоже, да и Тама ни о чем не способна рассказать, вот всем и становится дико скучно.

Я посоветовал Стиву Аронзону написать настоящую историю «Ревлон», то есть историю трех жен Лакмэна – Рут, Риты и Жакин – и он сказал: отличная идея! Кельвин с Хальстоном сидели на одном стуле, уютно устроились. Это было необычно, конечно, и потом Кельвин еще сказал, почему бы всем нам не пойти к Хальстону, просто так, шутки ради, вот было бы здорово, и все тут же погрузились в машины и поехали туда, а потом еще к Хальстону приехал Дик Каветт, он был на вечеринке с Бьянкой. У Бьянки зад на вид тяжеловат, но она сказала, что похудела. Выглядела она на свой возраст. Не знаю, кстати, какой именно возраст, но она выглядела на него.

Пятница, 12 декабря 1986 года

Позвонил Томас Амманн и сказал, что приглашает на Рождество приехать в Гштаад, в любое время, – это так мило с его стороны. Позвонил Ник Роудс, он хотел пойти со мной на ужин. У меня была уже назначена встреча с Китом, Кенни и Энн Магнусон. Ник и Джули Энн хотели, правда, ужинать очень рано, в половине восьмого, но мы все же договорились на восемь (такси 5 долларов). Поехали в «Мистер Чау», и в результате Ник с Джули Энн появились там лишь в девять, а не то и в четверть десятого! Энн [Магнусон] согласилась выступить на нашем ТВ-шоу, поговорить четыре минуты про искусство и моду. Потом жены – Джули Энн и Тереза – встали и на одной машине уехали в «Нелл», потому что понимали, что мужья тоже в конце концов увяжутся за ними, а они хотели порезвиться всласть, их слишком долго держали взаперти. Домой шел пешком, и на улицах повсюду были пьяные, они падали на тротуары. Это уже начались рождественские вечеринки в офисах. Правда, погода была хорошая. Шел я вверх по Парк-авеню. Бенджамин уехал с первой машиной, вместе с женщинами. Купил кое-какие журналы (7 долларов).

Суббота, 13 декабря 1986 года