Дневники и письма комсомольцев

Все живы, пешком смогли прийти в поселок. Но АТТ, видимо, достать не удастся: в Мирном нет транспорта, который вытянул бы 20 тонн его веса.

Только что мне позвонил Матвейчук. Спросил, в состоянии ли я ехать завтра на тракторе к буровой. Ответил, что поеду. А сейчас спать, чтобы отдохнуть. Вот ведь как бывает: сто человек вместе с современной техникой не могут спасти двоих, а они где-то рядом…

Метеорологи сообщили, что порывом ветра в 53 м/сек у них сломан анемометр[50]. А может, и не ветром. На крыше их дома оказалась занесенная откуда-то бочка из-под антифриза. Вес ее около ста килограммов. Возможно, разгром учинила она. Немцы говорят, что их прибор показывал скорость ветра в 56 м/сек.

30 июня. Утром ветер неожиданно стих. Но спасательные операции отменены: Сенько и каюр вернулись. Сами.

Оказывается, еще в начале пурги они выехали от буровой (сразу же уменьши® шансы на свое спасение). В пути пурга разыгралась в полную силу. Собаки понесли, сбились с пути, попали в зону трещин. В одну из них собаки с нартами ухнули, люди успели соскочить. Поползли вперед и провалились (в дальнейшем оказалось, что это трещина между барьером и припаем, они свалились с барьера). Совершенно не зная, где находятся и в каком направлении идти, решили переждать пургу, сидя в этой трещине.

Сидели двое суток, пока не начали обледеневать. Решили: лучше заблудиться, чем замерзнуть.

Пошли, но в противоположном направлении. В это самое время наш спасательный отряд был от них метрах в ста пятидесяти — двухстах. Они видели наши ракеты и поняли истинное направление. Кричали нам, сорвали голоса, но мы, не услышав их, повернули обратно. Вслед за нами, но гораздо медленнее, шло двое людей. Если б мы только знали это! Четыре километра мы прошли за четыре часа (с 15 до 19 часов). Это же расстояние они шли одиннадцать часов. Последние сотни метров почти ползли.

Сегодня на диспетчерском совещании нашей четверке объявлена благодарность. Но дороже всего благодарность самих спасшихся и сознание, что ты хоть чем-то помог людям.

Оба они поморозились, но не очень страшно (от ветра спасла трещина). Для того чтобы их раздеть, одежду пришлось разрезать на куски.

Назавтра приказ: мастерам спорта Н-ву В. Б., Зазарьеву Б. В., а также Цукернику и мне идти к провалившемуся АТТ, разведать трещины и обмыслить пути его извлечения.

2 июля. Вчера ползали по трещинам, около АТТ. Вот это трещины! Ширина до четырех метров, глубина… Трактор завалился прочно, лишь одна гусеница более или менее на надежном месте. Все остальное — в воздухе. За другой край трещины зацепился верхушкой кабины. Вытянуть эту громадину будет трудно.

Другая группа искала собачью упряжку. Им совсем не повезло: ничего не нашли. Поэтому сегодня группа из шести человек во главе с начальником экспедиции вновь отправилась на поиски. Мы прошли вдоль кромки барьера довольно большое расстояние, но тоже безрезультатно. В конце концов нам удалось обнаружить собачьи следы, но сами собаки и нарты словно испарились. Перепахали в том районе лопатами, наверное, полгектара плотного снега, опять ползали по- трещинам, и все напрасно.

Завтра группа отправится опять. Устал от этих трещин, авралов, а кроме того, полно работы: измерения, делать косы для поезда, месячная таблица да еще через две недели отчет на ученом совете о работах на Западном шельфовом леднике и о. Дригальекого.

6 июля. Ничего существенного не произошло. Неоднократно искали собак, ходили даже сегодня: все безрезультатно.

7 июля. Кажется, я захандрил. Вынуты все фотографии. Глядишь и вспоминаешь каждого. Я раньше не думал, что фотографии действительно нужны. Не приплыл бы сюда, может, так и не узнал бы.

Ужасно хочется видеть зелень, чувствовать ее запах, слышать треск кузнечиков, птиц, даже лягушек, лишь бы живых. Ведь сейчас июль. В деревне уже начинает пахнуть свежескошенной травой, люди бродят в турпоходах, валяются на пляжах, мокнут под дождем, просто смотрят на прохожих.

Лес. Какое это чудо — лес. Прогретый, пахнущий травой, земляникой — лиственный; чуть сыроватый, немножко из сказки, с легким прелым запахом — хвойный. Вот уже мною лет подряд этот месяц для меня — месяц путешествий, приключений…

Через четыре дня будет восемь месяцев, как «наш корабль, дизель-электроход «Обь»…». Восемь! Еще столько же.

25 июля. Два дня назад возникла идея — сделать кое-какие измерения и работы на острове Победа (это 360 километров от Мирного). В напарники себе я выбрал Нарцисса. Сборы были быстры, но задержала погода, а вчера Ли-2 доставил Нарика, меня и радиста Олега Степановича на остров Победа.

Боря Дерюгин и Миша Калихман, живущие здесь с 9 мая, встретили нас очень радушно. Городок из двух палаток, КАПШ-1, почти начисто занесенных за эти три месяца.

Трудная жизнь на этих выносных. Впервые в Антарктиде в самые жестокие зимние месяцы люди живут в палатках.

27 июля. Что-то сейчас делают в Ленинграде, Москве, Казани? Сейчас там семь вечера. Но еще светло, тепло, люди гуляют, гоняют мячи, едят мороженое.