Дневники импрессионистов

Г-н Моне подводит нас к пейзажистам, и здесь мы предоставляем посетителя его собственным чувствам. Гг. Моне, Писсарро, Сислей, Латуш, каждый по-своему, но руководствуясь общей доктриной, стремятся по возможности более непредвзято передать общий характер пейзажа. Иногда иллюзия становится просто удивительной. Небо, земля и зелень сливаются в один восхитительно верный аккорд, но жертвы, приносимые ради этого, подчас слишком очевидны. Публике, например, вряд ли так уж понятно, почему, глядя на линию тополей, убегающих вдаль по берегу реки, так трудно задержать взгляд на отдельных ветвях. Правда, г-н Коро уже познакомил зрителя с таким приемом, но из-за предвзятой и немного высокомерной художнической концепции молодых мастеров зритель видит только наброски там, где налицо глубоко продуманная комбинация живописных масс, благодаря которой часто достигается впечатление величественности. «Заморозки» г-на Писсарро напоминают лучшие вещи Милле. Нам и здесь кажется, что художник умышленно устраняет тени, тогда как на самом деле он просто-напросто выбирал такие несолнечные, но светлые дни, когда простор кажется мягким, а тона сохраняют все свои цветовые качества. Требовать от художника здесь надо другого — большей отчетливости в моделировке ветвей и стволов.

Более умеренные, но не менее смелые произведения гг. Колена, Руара, Будена, Лепина, Оттена-сына или де Ниттиса, акварели г-на Лепика… скульптуры г-на Оттена-отца, великолепные эмали г-на Альфреда Мейера и офорты в рамах… г-на Бракмона…

Вот та молодая когорта, которая прорвется к успеху. Она — очко в ее пользу! — уже покорила тех, кто любит живопись ради самой живописи.

Предисловие к каталогу «РАСПРОДАЖА 24 МАРТА 1875 г. КАРТИНЫ И АКВАРЕЛИ КЛ. МОНЕ, Б. МОРИЗО, О. РЕНУАРА, А. СИСЛЕЯ»

[Автор вспоминает о выставке на бульваре Капуцинок.]

На ней с совершенно определенной целью было показано около сотни произведений, различных по индивидуальной манере выражения, но вдохновленных одними и теми же общими идеями. Эта цель была достигнута. Выставка привлекла любопытных такого рода, с мнением которых считаются… Независимые критики высказали свои пожелания, равно как похвалы…

Пейзажи и жанровые картины той группы, о которой мы ведем речь, — кое-кто называет этих художников импрессионистами, кое-кто — независимыми, — были бы в Салоне явно не на месте: они мешали бы другим, им мешали бы другие… Детали устранены с решительностью, пугающей робкие души. Все в целом передает эффекты света, контрасты тонов, силуэты и массы с надменной смелостью, отнюдь не стремящейся снискать одобрение тех, кто близорук. Словом, им противостоит не традиция великих мастеров, — она, к счастью, бесконечно разнообразна, — а привычка видеть потемневшими те произведения, которые первоначально были залиты светом.

Мы согласились познакомить публику с этими произведениями лишь потому, что цель, которую преследовали их авторы, живо интересует нас, а воспоминания о природе, которые они пробуждают, доставляют нам живейшее наслаждение… Мы бесконечно признательны этим художникам; они с помощью своей палитры воплотили то, что сумели выразить на новый лад современные им поэты: ослепительность летней лазури; золото листвы на тополях после первых заморозков; длинные колышущиеся тени деревьев на зимних лугах; Сену в Буживале и море на побережье, трепещущие от утреннего ветерка; детей, резвящихся на расцвеченной цветами траве… Все это как бы маленькие фрагменты зеркала жизни; подвижные и красочные, скромные и чарующие явления, отражающиеся в них, вполне достойны внимания и похвалы.

ВЫСТАВКА ИМПРЕССИОНИСТОВ (за подписью: Ф. Б.).

«La République Française», 25 апреля 1877 г.

Эта выставка, встреченная, в общем, насмешками и гневными выпадами, тем не менее не перестает привлекать публику… При первом знакомстве с ней зритель почти всегда испытывает крайнее изумление… Слово «импрессионист» плохо выражает концепцию этих художников в ее повседневном применении и неудачно характеризует их. Они, прежде всего, люди, способные воспринимать впечатления. Не входя в систематическое обсуждение вопроса, которое, несомненно, утомило бы читателя, скажем все же, что эти художники стремятся в целом уловить общий вид предметов и живых существ, передать их сущность вне зависимости от традиционных точек зрения; на практике они добиваются светлого колорита и считают ненужным прибегать к черному и непрозрачным тонам. Стоит ли смеяться над этим и восставать против этого? Конечно нет. Все это — лишь эксцентричное развитие того, чего добивался Коро, отказываясь от четких контуров форм и постоянно перебивая тени более или менее подчеркнутыми серыми тонами.