Дни черного солнца

Серимн вновь шевельнулась, давая волосам упасть на место, и по тому, как появлялся и пропадал магический кружок, я поняла: он находился у нее на лбу.

Не может этого быть! Бессмыслица какая-то. Не верю! Но то-то и оно, что я увидела это своими собственными глазами, чувствительными к волшебству.

Я облизнула внезапно пересохшие губы, сложила на коленях задрожавшие руки и призвала все свое мужество, чтобы сказать:

– Что связывает чистокровную Арамери с мелким еретическим культом, леди Серимн?

Я ждала чего угодно, только не всеобщего смеха. Когда хохот улегся – я молчала, чувствуя себя очень неловко, – Серимн произнесла голосом, в котором еще звенело веселье:

– Пожалуйста, госпожа Орри, отдай должное угощению. Мы ведь можем насладиться и беседой, и блюдами, верно?

Я проглотила несколько кусочков. Потом в лучших традициях хороших манер промокнула губы и выпрямилась, подчеркнуто изображая вежливое ожидание ответа на свой вопрос.

Серимн вздохнула и тоже вытерла губы.

– Ну что ж, – сказала она. – Меня связывает с этим «мелким еретическим культом», как ты его назвала, некая цель, и я здесь ради ее достижения. Замечу только, что Новые Зори – и не мелкий, и не еретический, и не культ.

– Ну а меня воспитывали на том, – ответила я медленно, – что любая форма поклонения, кроме той, что проповедует орден, является еретической.

– Это неверно, госпожа Орри. Согласно закону Блистательного – по закону, установленному моей семьей, – еретическим является лишь почитание иных богов помимо Итемпаса. Но форма поклонения, которую мы выбираем, значения не имеет. Другое дело, орден предпочитает, чтобы два понятия – послушание Блистательному Итемпасу и послушание ордену – являлись синонимами.

Вдоль стола снова прокатился негромкий смешок.

– Если говорить совсем откровенно, орден являет собой земную власть, но никак не божественную. Мы, люди Зорь, всего лишь признаем это различие.

– Стало быть, вы находите, что избранный вами способ поклонения лучше того, что предлагает орден?

– Да, мы так находим. Вероучение нашего братства в основе своей сходно с тем, которое проповедует орден Итемпаса, – достаточно сказать, что многие наши члены в прошлом были орденскими жрецами. Однако есть и основополагающие различия…

– Какие, например?

– Ты в самом деле хочешь прямо сейчас углубиться в тонкости обеих доктрин, госпожа Орри? – спросила Серимн. – Тебя, как и прочих новообращенных, в течение нескольких дней введут в курс дела. Я думала, ты о более насущном хотела бы меня расспросить.

Она была права: я хотела. Тем не менее я чувствовала нутром, – если я собираюсь понять, что движет этим сборищем фанатиков, мне необходимо постичь эту женщину. Эту дочь Арамери. Чистокровные Арамери были высшим сословием семейства, настолько приверженного порядку, что ранг и положение каждого из них определялись длиной преемственности от первой жрицы Шахар. Это были люди власти, люди судьбоносных решений… а временами, посредством могущества их божественных рабов, – убийцы целых народов…

Впрочем, это относилось к сугубо прошедшему времени, ко времени прежде того странного и жуткого дня десять лет назад, когда в одночасье выросло Мировое Древо и в мир вернулись богорожденные. Собственно, слухи давно уже просочились, но я-то знала правду, я обо всем услышала из уст самого Солнышка. О том, что рабы Арамери вырвались на свободу и Ночной хозяин с Сумеречной госпожой низвергли Блистательного Итемпаса. С тех пор Арамери, отнюдь не утратив могущества, лишились и величайшего оружия, и небесного покровителя – и все это одним сокрушительным ударом.

Что может случиться, когда люди, веками наслаждавшиеся абсолютной властью, вдруг утрачивают ее?

– Ну ладно, – осторожно выговорила я. – О насущном. Почему вы здесь? И почему здесь оказалась я?

– Многое ли тебе известно о том, что произошло десять лет назад, госпожа Орри?

Я помедлила, не будучи уверена, как ответить. Что безопаснее – изобразить невежественную мирянку или намекнуть, сколь многое мне известно? Не прикажет ли эта Арамери убить меня, если я открою ее семейную тайну? Или это проверка – стану ли я лгать?..

Я отломила кусочек хлеба, больше для того, чтобы занять руки.

– Я… я знаю, что старших богов опять Трое, – не спеша выговорила я. – Я знаю, что Блистательный Итемпас больше не правит единолично.

– Скажи уж «вовсе не правит», госпожа Орри, – отозвалась Серимн. – Ты ведь догадалась? Все истинные итемпаны давно уже поняли: Он никогда не допустил бы тех перемен, которым мы стали свидетелями за последние несколько лет.

Я кивнула, помимо воли думая о постели Сумасброда, о нашей близости и любви, о хмуром неодобрении Солнышка.

– Верно, – сказала я, подавив горькую улыбку.

– Примем во внимание его родню, этих новых богов…

Одна из сотрапезниц Серимн громко расхохоталась:

– Новых? Да ладно тебе, госпожа Серимн, мы же тут не легковерные простецы. – Она посмотрела в мою сторону, и любезность ее тона не обманула меня. – По крайней мере, в большинстве своем…