Дни, когда я плакала

– Если бы у твоего отца при себе в тот день было оружие, думаю, сейчас я мог бы быть мертв.

Мне больно из-за того, что он боялся за свою жизнь, находясь у меня дома. Что парень с такой же темной кожей, как у меня, не чувствует себя в безопасности рядом с моим отцом.

– Если честно, я сомневаюсь, что завтра папа будет дома. Он редко бывает дома по субботам.

Картер скептично смотрит на меня.

– И я обеспечу твою безопасность. Обещаю.

Он улыбается, в его глазах загораются искорки, потом смеется.

– Ты обеспечишь мою безопасность?

Я киваю.

– Я буду типа твоим телохранителем. Если тебе понадобится сходить в туалет, я проведу куда надо и постою возле двери.

Он хохочет, запрокидывая голову назад. Потом встречается со мной взглядом. Я утопаю в ямочках на его щеках.

– Ладно. Договорились.

Он протягивает мне руку, напоминая о том, как мы в первый раз заключили договор на уроке мистера Грина, еще только вчера. Я считала его плохим парнем, но сейчас, кажется, верю ему. Он просто не может быть моим шантажистом. У него слишком много мягких мест…

Например, серединка его ладони.

Я вкладываю свою руку в его, и он сразу ее пожимает. Он улыбается, а я мысленно возвращаюсь к вопросу Оливии о том, как «приманить его к себе». Я наклоняюсь к нему. Но он, кажется, отклоняется от меня. Я не уверена, потому что в следующий момент о мои колени ударяется голова Одена, пустая бутылка из-под пива с грохотом падает на пол и закатывается под диван.

Картер подскакивает, как и я.

– Нам пора ехать, – говорит Картер, глядя на голову Одена у меня на коленях.

– А как же Оливия?

– Она написала мне сообщение, что поедет домой с Кендриком. – Картер встает, бросая взгляд вниз на меня. – Как думаешь, если я оставлю тебя тут ненадолго, тебя не украдут?

Я смотрю на него округлившимися глазами.

– Мне надо подогнать машину Оливии. Просто присмотри за Оденом. Не дай ему стошнить на тебя.

На моем лице проявляется ужас.

– Всё будет нормально. Я быстро, обещаю. – И он исчезает.

Я смотрю на красные щеки и открытый рот Одена. Он стонет, зажмуриваясь. Я беру его за потную руку.

– Всё хорошо. Мы почти выбрались отсюда.

– Куинн, почему Оливия бросила меня ради того парня? – неразборчиво бормочет он, открывая глаза и поворачиваясь ко мне.

– У нее была история с тем парнем. Иногда этого достаточно.

– Ты думаешь, это потому, что я белый? Может, ей не нравятся белые парни.

– Она сама наполовину белая.

– Но это не значит, что ей нравятся белые парни.

– Ты ей нравишься, Оден.

– Откуда тебе знать?

– Пока к ней не подошел Кендрик, она смотрела только на тебя.

Он качает головой.

– Да, так и было. – Он опускает голову и снова закрывает глаза. Я держу его за руку, пока не возвращается Картер.

– Машина у входа, – произносит он с придыханием. Он берет меня за руку и поднимает с дивана.

– А как же Оден?

– Я вернусь за ним. Он всё равно никуда не уйдет.

Когда мы выходим на улицу, ночной воздух обдает лицо. Обнаженная кожа покрывается мурашками.

– Картер, мне нехорошо, – я закрываю глаза.

Он обнимает меня за талию и ведет вперед.

– Я знаю. Мы достанем тебе воды.

– Мне не нужна вода. Я хочу просто лечь куда-нибудь.

– Ты сможешь лечь через минуту. Давай только сначала дойдем до машины.

– Не знаю, смогу ли я.

– Она уже совсем рядом, Куинн.

– Но у меня так болят ноги.

Он вздыхает.

– Ненавижу эти туфли. Как девушки ходят на шпильках? – я прислоняю голову к его руке.

– Не знаю, – бормочет он, пытаясь удержать мое тело в вертикальном положении.

– Тебе не кажется, что в этом платье я выгляжу как шлюха?

Она смотрит на меня сверху вниз так, словно мой вопрос его позабавил.

– Нет.

– Ты считаешь, я выгляжу сексуально?

Мы доходим до машины, и он открывает пассажирскую дверь, не отвечая мне.

– Картер, – хнычу я. Потом останавливаю его посреди тротуара и заглядываю в глаза, надув губы.

– Что, Куинн?

– Ты считаешь меня сексуальной?

Картер смотрит на меня. Он касается моих бедер кончиками пальцев, словно ему не по себе от того, что я так близко, но он не хочет меня отталкивать.

– Куинн, ты всегда была прекрасна. И ты это знаешь.

Я прикусываю нижнюю губу и наклоняю голову набок. Он всегда так считал? Так Оливия права насчет его влюбленности? Но как только я хочу его спросить, мир вокруг начинает кружиться. Моя голова словно сделана из воздуха. Я зажмуриваюсь и чувствую, как по пищеводу поднимается желчь.

Картер, похоже, сразу понимает, что происходит, потому что успевает вовремя отскочить в сторону. Рвота заливает бетон, брызгая на туфли, одолженные мне Оливией.

– Простите, мама Оливии, – со стоном произношу я.

Картер поднимает мне волосы, но внутри меня уже пусто. Мне кажется, он сажает меня в машину, но я не помню, как сижу, как натягиваю ремень, как еду. Темнота так приятна, и я позволяю ей поглотить меня целиком.

Причины, почему я там, где и должна быть

1. Думаю, меня здесь не было бы, если бы какая-то часть меня этого не хотела. Независимо от того, где это «здесь».