Дни мира

Томас принялся рисовать днем и ночью. Вилла оставалась пустой, отдыхающих в Трувиле почти не было. Мартовский ветер рвал в клочья море и небо. Сидя перед мольбертом, Томас спасался от холода, завернувшись в одеяло и обвязавшись вокруг пояса веревкой, чтобы одеяло не спадало. Когда хотел есть, он шел в центр, съедал омлет или порцию устриц в первом попавшемся рыбацком бистро. Частенько подбадривал себя хлебом и вином, причем вином все чаще и чаще. Он страшно отощал. Жил, не имея представления о времени. Забыл Париж, газету, Полину, Бланш, мать. Когда случайно вспоминал их, эти воспоминания подталкивали его бежать еще дальше от семейных уз, от любви и работы. Чтобы чувствовать себя абсолютно свободным. Чтобы писать картину за картиной.

***

Когда сэр Генри утверждал, что его мать продолжает охотиться на лис, он сильно преувеличивал. Леди Августе исполнилось восемьдесят четыре года, и она оставила верховую езду, чтобы не рисковать. Но продолжала водить, и на приличной скорости, любой из трех своих автомобилей по узким местным дорогам, построенным на территории страны ее отцом, великим Джонатаном.

Тем не менее, встречать на вокзале двух своих гостей она отправила шофера. Все-таки вокзал был слишком далеко, путь туда и обратно занимал целый день… Гости сообщили о своем приезде телеграммой. Ее удивил этот неожиданный визит. Элен и ее сын! Значит, эта дурочка перестала стыдиться своего развода? Вообще-то ей нужно стыдиться того, что вышла замуж за этого остолопа…

В вечерней тишине она услышала шум мотора большого желтого ланчестера за четверть часа до его появления в пределах видимости. Шофер описал идеальную дугу и затормозил точно перед перроном Гринхолла. Леди Августа появилась на балконе. Не станет же она, учитывая возраст, спускаться вниз ради этой девчонки!..

Мотор выпустил аккуратное облачко синего дыми и замолчал. Слуги засуетились вокруг багажа. Дождя не было — редкое везение в этих местах. Машина оказалась забитой людьми и чемоданами. Леди Августа, ожидавшая только двух гостей, заволновалась и от неожиданности заговорила сама с собой.

— Что это значит? Целый караван!.. Женщина в сером с вуалеткой — это, конечно, Элен… Красивый молодой человек — это ее сын… Еще одна женщина в черном… Скорее всего, это служанка… Еще один мужчина… Какой здоровяк!.. Неужели Элен снова вышла замуж? Впрочем, почему бы и нет? Она достаточно глупа для этого…

Женщина в сером выбралась из машины, подняла взгляд к балкону, сняла вуаль и улыбнулась. Леди Августа сразу же узнала гостью, и ее волнение неизмеримо возросло. Это была сумасшедшая Гризельда!

— Мне нельзя упоминать свое имя в телеграмме, — пояснила Гризельда. — Думаю, полиция продолжает охотиться за мной… — Ты сумасшедшая, просто сумасшедшая! Я всегда говорила твоему отцу, что ты свихнулась!.. — всплеснула руками Августа. Но она едва не расхохоталась от радости. Ее лицо заметно удлинилось с возрастом, и теперь походило на морского конька, увенчанного шляпой с желтым цветком.

Они разместились в столовой перед большим камином. Молли в комнатах наверху распаковывала чемоданы. Жан О после обеда быстро откланялся, чтобы не смущать присутствующих. Теперь он знал всю историю Гризельды. То, о чем он не догадался, рассказала ему сама Гризельда с помощью Джонатана. Юноша с радостью усваивал гэльский язык. Устроившись на коленях перед камином, он с удивлением наблюдал за торфом, горевшим устойчивым пламенем, выбрасывая короткие язычки огня. По дороге видел крестьян, вырезавших на поле большими лопатами квадратные куски земли. Теперь эта земля горела в камине сильным ровным дружелюбным пламенем. Джонатан подумал, что это само сердце ирландской земли горит любовью к своему народу, и горение это продолжается тысячи лет. Он хорошо понимал это. И понимал, почему приехал сюда. Здесь он у себя дома. И знал, чем должен будет заниматься. Не только сражаться. Но и любить… Короткие язычки пламени танцевали в глубине его глаз.

— Красивый у тебя сын, — сказала Августа. — Сколько ему? — Восемнадцать. — Он похож на отца… На твоего Шауна… Это был настоящий дикарь!.. Твой сын такой же?.. Ему уже довелось сражаться? — Да… — С кем? — С тиграми… — Ну и ну! Юноша превзошел своего отца!.. Теперь он станет разжигать пламя восстания в Ирландии? — Нет… Он хотел увидеть остров… Я так много рассказывала ему… Он начал требовать, чтобы мы приехали сюда… В конце концов я согласилась… Но при условии, что сразу же уедем назад… — Ха-ха-ха! Ты сошла с ума!.. Он не уедет отсюда!.. Громкий смех Августы оторвал Джонатана от его мечтаний. Повернувшись к тетке, улыбнулся ей светлой невинной улыбкой. Эта улыбка заставила Августу задохнуться от неожиданного приступа нежности.