Днями-ночами (СИ)

После суда Гарри не видел Драко несколько лет, не слышал ничего о его жизни, да и в принципе о его семье не было ничего известно. Малфои залегли на дно, выжидая, когда общество забудет все их грехи. И лишь два года назад снова вышли в свет: Гарри столкнулся с Драко на летнем благотворительном приеме для детей войны, который проходил на открытом воздухе. Поттер запомнил их разговор очень хорошо — просто потому, что он был слишком коротким. Гарри как раз кое-как отделался от внимания молодого парня-репортера из Пророка, когда Драко (сам!) к нему подошел:

— Поттер, — вместо приветствия сухо сказал он.

— Малфой, — Гарри кивнул. Драко внимательно изучил его внешний вид, буквально просканировав с головы до пят. Гарри даже подумал, что с ним что-то не так. Но на самом деле это Малфой выглядел настоящим пижоном, вырядившись в черный костюм в летний жаркий день. Изучив облик Поттера, Драко наконец в своей привычной манере протянул букву за буквой:

— Не рад был тебя видеть, — и ушел.

Гарри еще несколько дней гадал, зачем Драко подходил к нему: чтобы сказать очередную грубость? Но Малфой — это Малфой, и логики в его поступках найти — невозможно. Вероятно, он просто злился из-за казни отца.

После у Гарри появились свои дела, и образ Драко в черном костюме под палящим солнцем выветрился из его головы. В газетах теперь снова появлялась Нарцисса — о ней рассказывали, как о выдающейся женщине, спасшей Гарри Поттера и теперь устраивающей различные благотворительные вечера. Гарри совсем не был против спекуляции на своем имени, Нарцисса ему импонировала. О Драко же не было слышно совсем ничего, а может Поттер просто не пытался ничего найти — ему это ни к чему. Да, школьная детская вражда осталась позади, но Малфой никогда не был приятным человеком, и общаться с ним в планы Гарри не входило.

— Ну, я же не утверждаю, что это он, — Гермиона сложила лист, который все это время держала в руке, и положила на стол. — Но, если у тебя и правда больше нет знакомых с такими инициалами, все возможно.

Теперь не только Рон смотрел на Грейнджер, как на сумасшедшую. Гарри недоверчиво улыбнулся:

— Да нет. Быть такого не может.

— Законы любви нам не ясны, — Гермиона улыбнулась, взяв бокал вина в руку. — Рон так всегда говорит.

— Это не касается Малфоя, — возразил тот. — Гарри просто еще не встретил человека с такими инициалами.

Когда друзья ушли, прибираясь за ними, Гарри на минуту задумался, мог ли это быть Драко. Малфой — высокомерный и скользкий тип, всю школьную пору портивший ему жизнь, — мог оказаться его родственной душой? Верилось с трудом. И даже несмотря на то, что Драко был вполне себе симпатичным — очевидное Гарри не стал отрицать, — Поттер просто не представлял себя в отношениях с ним. Их связь была бы ужасной: полная ссор, оскорблений и взаимных непростительных. Гарри даже усмехнулся, заканчивая свою мысль. Это точно не Малфой.

С намерением перепроверить всех своих знакомых Гарри и провалился в сон.

Следующее утро началось не с будильника, а с крика совы: темно-серая птица настойчиво ломилась в окно своим клювом и крыльями. Гарри, проклиная все вокруг, добрался до окна, распахнул его и забрал письмо. Конечно же, перед этим сова его больно клюнула (такое происходило постоянно с министерскими птицами). В письме было всего пару фраз, начерканных корявой рукой Рона: «Ты где? Если придешь сегодня, купи, пожалуйста, апельсиновую шипучку. И если ты опаздываешь, дай знать, я тебя прикрою».

Гарри опасливо покосился на часы и с ужасом обнаружил, что они показывали уже почти девять часов утра — обычно в это время он находится в своем кабинете и разбирает бумаги — работа начиналась в восемь. Он, торопливо набросав Рону ответ, сунул записку сове, которая, очевидно не насладившись первым разом, снова его клюнула, и поспешил одеться.

В кондитерской «Мистер Оттер» было довольно многолюдно для столь раннего часа. Впопыхах собравшийся Гарри стоял в очереди к кассе, чтобы купить Рону шипучку, а себе — горячий кофе (это был определенный утренний ритуал), и поправлял съехавший набекрень галстук. Больше всего Гарри раздражало, что школа уже кончилась, а обязанность носить галстук — нет.

— Мне, пожалуйста, лимонный сквош, — знакомый голос застал Поттера врасплох, как гром среди ясного неба, и вынудил Гарри замереть, вслушиваясь, — и апельсиновый сок в бутылке. Спасибо.

Этот голос точно принадлежал Малфою. И не то, чтобы Поттер различил его среди тысячи других — нет. Однако только Драко принадлежала манера надменно растягивать буквы в словах так, будто им тесно рядом друг с другом. Гарри выглянул из очереди, рассматривая того, кто стоял у кассы, — и его догадка подтвердилась: Драко Малфой, одетый с иголочки в серый шерстяной костюм, прямо сейчас ожидал свой заказ. Гарри непроизвольно покосился на свое предплечье, спрятанное за рубашкой и мантией.

— С вас два пятьдесят, — миловидная девушка протянула Драко напитки и улыбнулась. Малфой же достал из своего кармана монеты и положил их на стойку.