ДНК Творца

– Наверное, я все же ошибся, – прошептал он мне на ухо. – Не хочу тебя разочаровывать, но эта синьора больше похожа на путану, чем на праправнучку почтенного Варма.

Как ни старался вампир говорить тихо, одно слово все же долетело до слуха моднявки.

– Кто это здесь путана? – начала было она, грозно поправляя силиконовые хранилища.

– Путано, говорю, пришлось до вашей лавки добираться, – пришла я на выручку Паулю, все еще пребывавшему в состоянии эстетического шока, и незаметно пихнула вымпирюгу локтем в бок.

Поскольку блондинчик никак не прореагировал, пришлось солировать в этом чудном разговоре.

Я заливалась соловьем о том, как нам с братом нахваливали именно эту лавку, и мы, будучи в здешних краях проездом, просто не могли ее не посетить. Хозяйка, задобренная бочкой лести ее чудесному магазинчику, вагоном дифирамбов ее эффектной внешности и тонной комплиментов ее очаровательному котику (последний крутился под ногами и периодически пытался использовать колено вампира в качестве когтеточки), сменила гнев на милость, расцвела и подобрела.

За охами-ахами, разглядыванием амулетов и просто магических безделушек, а также попыток Пауля отодрать кота от штанины, пока хозяйка не видит, удалось узнать целую кучу бесполезной информации. Однако удар судьбы ждал меня в финале беседы, когда наконец-то удалось свернуть разговор на тему выборов нового Распределителя. Как оказалось, кандидаты не дремали, копая друг под друга и выискивая грешки в прошлом конкурентов. Никто не остался белым и пушистым. У одного из претендентов обнаружилась безудержная тяга к торговле чужими секретами в особо крупных размерах, вторая, судя по слухам, убила собственное незаконнорожденное дитя (особую пикантность сплетне придавало то, что ребенок был от простого смертного), третий проложил путь в кандидаты через постель, причем не одну и даже не две. Ему вменяли как минимум около пятидесяти любовников, четвертый не смог обелить себя от обвинений в незаконной некромантии. На их фоне Франческо смотрелся если не ангелом, то не выделялся из толпы, сумев каким-то чудом выйти сухим из воды, обойдя все прямые обвинения в сговоре с Дейминго.

А что до Лима… Гламурка лишь пренебрежительно бросила, что виновного в смерти предыдущего Распределителя уже осудили и он то ли умер, то ли скоро сдохнет: с насильственно отнятым даром в кенийских магических рудниках долго не живут.

Она обронила это мимоходом, а у меня почернело в глазах.

Я вцепилась в прилавок, чтобы не упасть. Хорошо, что Пауль, увидев мою реакцию, поспешил заслонить и мужественно взял на себя роль благодарного слушателя. Гламурка, кажется, даже не заметила подмены, продолжая щебетать обо всем на свете. Правда, вне зависимости от темы, градус ее интереса был один и тот же. В политике девицу больше интересовали не моральные качества будущего Распределителя, а его внешность (в этом ракурсе Франческо оказался «няшкой», за которого моднявка болела всей душой, и, судя по оброненным репликам, не она одна). В погоде – сила ветра и осадки, чтобы знать, какой степени фиксации использовать заклинание укладки волос, в магических династических браках – в чем была очередная невеста и кто у нее был до законного супруга в бойфрендах.

Спустя три часа безудержной трескотни желание заткнуть этот фонтан оказалось нестерпимым. Причем слух резали не только противный фальцет, но и ужасная лексика уроженки прекрасной Тосканы. Такое ощущение, что в те редкие моменты, когда гламурка переставала говорить, даже в ее молчании слышались орфографические ошибки.

Я боролась с неудержимым желанием убить эту стразолюбку. В силу специфики профессии способов умертвления моя услужливая память подсказала достаточно – от банальной асфиксии или прободения плевральной полости осиновым колом (им как раз потрясала торговка, вещая о вернувшейся моде на готические обереги) до особо извращенных, как то: прижизненное препарирование объекта или лоботомия. Увы, все мои силы и внимание были направлены на неравный бой с собственным воображением, а в голове набатом звучала одна мысль: «Как там Лим?» Посему тычок локтем под ребра оказался полной неожиданностью, как и вежливое Пауля:

– Спасибо, синьорина, вы так добры…

Донесшееся в ответ: «Ага, конечно» – ввело меня в еще больший ступор.

Когда же мы вышли из лавки, вампир повертел перед моим носом розовым кошельком и довольно ухмыльнулся.

На мой вопрос: «Что это?» – блондинчик заявил, что сия вещица, а также ее содержимое – моральная компенсация за наши терпение и старание. Только тогда до меня, как до жирафы, дошло, что клыкастик не просто выполнял роль свободных ушей, но и, использовав свое треклятое вампирье обаяние (хотя, может, зря я грешу, и очарование было мужским?), умудрился убедить торговку расстаться с драгоценными евро.