До конца, но только…

– Ради знаний. – Мег тяжело выдохнула, хоть и привыкшая к прихотям мужа, но порой его не понимающая. Ей уже долгое время казалось, что его покорило какое-то наваждение. – Сейчас, когда нет ни интернета, ни электричества, любая информация может быть полезна, будь то слухи или догадки прохожих, ведь откуда-то они берутся. На самом деле, мы понимаем, что долго здесь не протянем и не дадим Оли нормального будущего. – Она замолчала, а её губы вдруг скривились, надломив её маску спокойствия и покорности. Маргарет закрыла лицо руками, тяжело вздыхая. – Знаешь, Софи, я всегда доверяла Джеймсу и считалась с его идеями. Но сейчас я с ужасом понимаю, что он не всегда прав. Джеймс тоже может ошибаться, и это так невозможно отвратительно, что страх пожирает меня день ото дня, но я ничего не могу с ним сделать. Мне остаётся лишь ждать, пока случится что-то, чего он так ждёт, и давить в себе всё, что может заставить его с Оли волноваться. Мне так тяжело. – Её голос изменился из приторно-сладкого в тяжёлый с хрипотцой шёпот. – Ты же ещё не знаешь, откуда у него шрам на лбу? Пять лет назад его родители попали в аварию. Оливер тоже был в машине и лишь чудом спасся. Хотя, судя по рассказам его матери, она только этого и ожидала. Иногда после работы мы засиживались в офисе, и там Гвен рассказывала мне, как давно они мечтают о ребёнке. Но я не мечтала. Я никогда не хотела детей, только остаться бы с моим Джимми. – Мег нервно засмеялась, в отчаянии туго натянув волосы, что сейчас потеряли былой блеск, становясь взлохмаченными от её напряжённых пальцев, которые пытались добраться до того, что скрывало от неё истину в собственной голове. – После смерти Гвен и Бена мы пытались найти их родственников, но они все словно сквозь землю провалились. Никто даже не справлялся о нём. Это Джеймс предложил забрать Оли.

– Почему вы мне это рассказываете? – тихо спросила девушка, беспокоясь, как бы малыш не услышал того, что ему знать не стоит.

– Ох, Софи, хоть ты скажи мне, какого чёрта я его так люблю. – Руки Мег задрожали, и по её серым щекам стекли несколько унылых слёз. Убитая женщина вмиг перестала цвести. – О, Софи, ну почему я так люблю этого мальчишку, но так бессильна. Перед ним я не могу ничего. Для него я не могу ничего. Когда Оли засыпает, а Джеймс сидит в своём кабинете, я бесшумно плачу на кухне, не в силах выносить нашу неправильную жизнь. Нам давно нужно было уходить, прекратить всё враньё и сказать сыну, что мы ужасные родители, что не смогли дать ему будущее.

– Но Мег, вы уже дали Оливеру будущее. – Она рискнула положить руку на плечо женщины, что не издавая ни звука заливалась чёрными слезами. – Мег, ты подарила Оли второй шанс. Ты хорошая мать.

Маргарет долго молчала. Она не могла превозмочь себя и принять свою слабость. Мег уже давно была не в силах выносить всю ту боль, что испытывал Оли, и её сердце было разбито куда значительнее, чем у любой другой матери, когда её родной ребёнок мучился тоской и тревогой каждый день, что она охраняла его жизнь. Маргарет никогда не любила детей, но она всей душой дышала маленьким Оли, что так в ней нуждался. И тоска не покидала её каждый раз, как она видела Джеймса, ведь глубоко внутри Мег понимала, что любит его больше сына. А Джеймс не понимал, что любил Оливера куда сильнее своей обожаемой Мегги.

– Знаешь, Софи, – вдруг начала Маргарет, пустыми глазами уставившись в стену. – Кажется, я начинаю смутно осознавать, зачем Джеймс привёл тебя сюда. Я заблуждалась, когда считала, что он всё делает для нас с Оли. – Слова давались ей с трудом и мысли песком скрипели на зубах, когда Мег всё же решила сказать. – На самом деле, это ты дашь ему второй шанс, Софи, но не я. Меня нет в его планах, и одному Богу известно то, почему здесь именно ты. – Она медленно встала, приглашая девушку следовать за собой. – Идём, я хочу показать тебе кое что.

Софи ничего не ответила и лишь озадаченно кивнула, когда ступила за ней. Её опущенная голова грузом висела на тонкой шее, что совсем вжалась в плечи. Мег так долго терпела своё несчастье, что сейчас вовсе поникла, призраком бесшумно ступая на пол. У двери дома, что единственная раньше всегда была закрыта, она остановилась, тонким ключом отпирая крепкий замок.

– Это кабинет Джеймса. Он никогда не пускал сюда посторонних, но ты исключение. – Мег прошлась по просторной комнате к тяжёлому дубовому столу и зажгла лампу, свет которой едва доходил до стеллажей, что занимали все стены. Потёртые книги с позолоченными надписями, от которых остался один лишь след, совсем слегка были задеты пылью, медленно увядая на тёмных полках. – Можешь брать всё, что захочешь. За чтением время, пока ты ждёшь Деми, пролетит быстрее. Не жалей керосин, Джеймс раньше не решался его расходовать, но сказал, что сейчас настало время. – Сухо проговорила женщина, покидая комнату. Когда Мег ушла, Софи не оставалось ничего другого, кроме как молча принять разрешение на вседозволенность.