До конца, но только…

– Те, с кем ты меня видела – военные, понимаешь? – Соня отрицательно мотнула головой. – Мда, в местных порядках ты совсем ничего не смыслишь, а я то думал, ты уже всё знаешь. – Том странно посмотрел на неё и принялся рассказывать. – Ну, в общем, когда-то ещё совсем недавно мы спокойно себе жили, но потом пришёл вирус, это ты точно знаешь, а за ним и этот надутый поп Мирон, да ещё и с кучей людей, которые всех, кто в живых остался, под свою гребёнку подобрали. – Парень пренебрежительно отмахнулся и скривился, всем видом показывая, как ему неприятно даже просто в разговоре касаться этих людей. – И вот он вышвырнул моего отца из церкви и начал там свою пропаганду с этими олухами, называя больных Порочными, а Медчера единственным, кто может спасти нас от греха. Чем мы все провинились, я так и не понял, да вот только любого, кто ослушается его указаний, он подвергает "каре божьей". На деле же он просто запирает людей наверху и морит голодом, а если они не одумаются, отдаёт их Порочным, вот потому-то больные на нас и не нападают.

– А мама и папа где? – вставил своё слово Оли, всё это время брыкавшийся и старательно пытающийся понять, о чём все говорят. – Они тоже в церкви?

– Не переживай, милый, с ними все хорошо, ведь твой папа сильный и защитит маму, как ты защищаешь меня, да? – нервно попыталась перевести тему Софи.

–Но ведь я ничего не делаю. Только ты меня защищаешь. – Ответил он грустно, почувствовав свою вину за то, что старшей подруге приходится всё время возиться с ним и прятать от посторонних глаз.

– Неправда. – Отрезала она, поставив мальчика на ноги и положив руки ему на плечи. – Мы с тобой ещё никому не попались потому, что вместе стараемся друг для друга. Я оберегаю тебя, а ты – меня, как лучшие друзья.

– Но твой лучший друг – это Деми. – Сказал он ещё более горестно, собираясь заплакать.

– Теперь мой лучший друг – ты. – Дрожащим от напряжения голосом промямлила Софи.

Она больше не могла выносить этот груз на своём сердце, но говорить о том, что необратимо изменит жизнь Оли, было для неё ещё сложнее. Каждый раз Софи останавливала себя, чтобы не вызвать в мальчике страшащий их обоих вопрос, лишь больше оттягивая момент, когда всё наконец случится. Она прекрасно понимала, чем обернётся ей это молчание, но не могла справиться с тем барьером, которым сама себя и душила. Софи стало невозможно болезненно думать о смерти, что по иронии судьбы настигла всех, кроме неё. Кто-то обрёк её на жизнь, и было это безумной мукой, а не божьей милостью, ведь этот кто-то одну её заставил плестись во времени дальше остальных.

Весь путь Том всячески развлекал Оли, позволяя тому самому пробежаться по улице и вдоволь насладиться свободой, которую у него отняли стены родительской квартиры. Ветер ласково трепал его спутанные кудри, пока солнце грело розовые щёки мальчишеских лиц, что не переставали улыбаться. Софи растаяла под этой обыденностью. Намеренья Тома стали для неё настолько кристально чистыми, что она поневоле стала благосклонна к нему, отдав на это последние крупицы своего доверия. Софи оставалась всё такой же чёртовой оптимисткой даже после того, как мир отнял у неё Деми.

Глава 28.

Перескакивая из одного переулка в другой, путники под бледным светом убывающей луны спешили в то место, что Том называл домом. Софи было страшно остаться одной на дороге, что в окружении сумерек зловеще уходила в чернь, сливаясь с темнотой подземных переходов и метро, где прятался кто-то. Но Томас знал такие пути, что не успела она и опомниться, как все трое оказались у ряда многоэтажек, что граничили с потерявшим свет парком. Запрыгнув в подъезд, в сумраке которого мог ориентироваться только он, парень отпер одну из квартир второго этажа.

– Ну, вот мой дом. – Том мигом залетел в квартиру, попутно подбирая какие-то вещи с пола. – Проходите, не стесняйтесь. – Он втолкнул гостей в дверь и тут же её закрыл. – Раньше мы жили здесь с папой, пока ему не приказали ночевать в церкви, а то, видите ли, простые люди не согласны начинать молитву без него, так что теперь это исключительно моя берлога. – Юноша важно прошёлся вперёд по широкой комнате и плюхнулся в кресло, явно гордясь количеством своих необычных приобретений.

Груды комиксов и журналов, неаккуратно сваленных на полу, подпирали автоматы со жвачкой, что когда-то сторожили супермаркет. Пустые банки из под содовой и упаковки снеков скрывали ковёр, усыпанный наборами конструкторов и головоломок, с которыми Том коротал время в квартире со спёртым солоноватым запахом, что он уже не замечал. Этот вид сказал Софи обо всём, о чём она лишь догадывалась. Пока остальные ломали голову над тем, как им прожить очередной день, Том прожигал юность в окружении тех марок и цен, что в обычной жизни себе позволить не мог. И как бы Софи не было стыдно от подобных мыслей, с этот момент она сильно позавидовала ему, смотря на всю ту ерунду, что он стащил себе под крышу. О, Софи бы всё отдала за то, чтобы утонуть в той беспечности, что Том приберёг для них в этом доме.