До конца времен. Сознание, материя и поиски смысла в меняющейся Вселенной

Стоит еще раз подчеркнуть, что ни одна из этих позиций не основана на традиционной концепции свободы воли. При описании человеческого поведения мы привлекаем к рассказу сплав факторов, от инстинкта и воспоминаний до восприятия и социальных ожиданий. И все же, как уже говорилось ранее, этот тип высокоуровневого описания, лежащий в основе того, как мы, люди, разбираемся в окружающем мире, получается из сложной цепочки процессов, опирающихся в конечном итоге на динамику фундаментальных составляющих природы. Мы все — наборы частиц, выгодополучатели бесчисленных эволюционных сражений, скинувших оковы с нашего поведения и давших возможность задерживать энтропийный распад. Но подобные триумфы не дают нам власти над физическими процессами, которой могла бы обладать свободная воля; развертывание истории не ждет наших желаний, суждений и моральных оценок. Или, точнее говоря, наши желания, суждения и моральные оценки всего лишь часть поступательного физического развития мира, как диктуют нам бесстрастные законы природы.

Наше описание этого движения вперед включает в себя обезличенные математические правила, которые в символьном виде излагают, как Вселенная будет развиваться от данного момента к следующему. И для большей части прошлого, до появления во Вселенной наборов частиц, способных к рефлексии над реальностью, история в таком виде была полной. Будучи уже знакомы с основными ее деталями, мы можем еще раз пересказать самую проработанную версию этой истории — быстро, кратко и с антропоморфным уклоном для простоты восприятия.

Примерно 13,8 млрд лет назад внутри яростно расширяющегося пространства энергия, содержавшаяся в крохотном, но упорядоченном облаке инфляционного поля, разлетелась, отсекая отталкивающую гравитацию, превращая пространство в ванну частиц и запуская синтез простейших атомных ядер. Там, где квантовая неопределенность делала плотность ванны чуть выше, гравитационное притяжение становилось чуть сильнее, заставляя частицы соединяться в растущие сгустки, образуя звезды, планеты, спутники и другие небесные тела. Ядерный синтез внутри звезд, а также редкие, но мощные столкновения звезд сплавляли простые ядра в более сложные виды атомов, которые, выпав дождем по крайней мере на одну формирующуюся планету, включились в процессы, обусловленные молекулярным дарвинизмом, и собрались в конструкции, способные к самовоспроизведению. Случайные вариации этих конструкций, ставшие обладателями молекулярной плодовитости, получили широкое распространение. И среди них были молекулярные способы извлечения, хранения и рассеяния информации и энергии — рудиментарные процессы жизни, — которые путем медленной и постепенной дарвиновской эволюции становились все совершеннее. Со временем появились сложные, самоуправляемые живые существа.

Частицы и поля. Физические законы и начальные условия. В тех глубинах реальности, в которые нам удалось до сих пор погрузиться, нет никаких свидетельств существования чего-либо еще. Частицы и поля суть элементарные ингредиенты. Физические законы с опорой на начальные условия диктуют развитие. Поскольку реальность обладает квантово-механическими свойствами, формулировки законов носят вероятностный характер, но даже в этих условиях вероятности жестко определяются математикой. Частицы и поля делают то, что они делают, без оглядки на смысл, ценность или значение. Даже когда их безразличная математика выдает в результате жизнь, физические законы сохраняют полный контроль. Живое не способно вмешаться, оно не может отменить эти законы или повлиять на них.

Зато жизнь может способствовать тому, чтобы группы частиц действовали согласованно и проявляли варианты коллективного поведения, новые в сравнении с тем, что можно наблюдать в неодушевленном мире. Частицы, составляющие маргаритки и стеклянные шарики, полностью подчиняются законами природы, но маргаритки растут и поворачивают головки вслед за солнцем, а стеклянные шарики — нет. Посредством отбора эволюция участвует в формировании поведенческого репертуара жизни, выделяя те действия и занятия, которые способствуют выживанию и размножению. К ним в конечном итоге относится и мысль. Способность формировать воспоминания, анализировать ситуации и экстраполировать на основании собственного опыта становится мощной артиллерией в гонке вооружений за выживание. Обеспечив непрерывную цепочку побед на протяжении десятков тысяч поколений, мысль постепенно оттачивается, в результате чего возникают мыслящие виды, обретающие различные степени самосознания. Воля таких существ не свободна в традиционном смысле, то есть не позволяет выйти за рамки развертывания, диктуемого физическим законом, их высокоорганизованная структура разрешает множество разных реакций — от внутренних эмоций до внешних вариантов поведения, — недоступных, по крайней мере пока, для наборов частиц, лишенных жизни и разума.