До особого распоряжения

- Деньги? - переспросил Аннакули.

- Понятно... - Кажется, Махмуд-бек улыбнулся. - Мы дадим вам еще.

Все было в бурной жизни Аннакули, но такого унижения он еще не испытывал. Человек в цепях

предлагает помощь. От человека в цепях зависит его судьба.

- Будьте осторожны. В случае... провала никто вам не поможет. . - говорит Махмуд-бек.

Аннакули покусывал губы.

- Идите. И попросите Дейнца, - напомнил Махмуд-бек, - отложить ваш отъезд хотя бы на неделю.

С сыном прославленного Джунаид-хана Махмуд-бек был вежлив, почтителен. И шел Тухлы на

опасное дело. Юноша понимал это, но пытался за напускным безразличием скрыть тревогу.

Немцы не ошиблись в выборе. Джунаид-хан воспитал сильного, умеющего владеть собой воина.

Юношу не надо спрашивать, сумеет ли он пожертвовать жизнью во имя святого дела. Ясно, что Махмуд-

беку представлялась возможность вместе с Тухлы отправить в Советский Союз самых опасных людей.

Любая разведка сможет использовать этих молодых фанатиков для выполнения самой сложной

диверсии. Надо как можно быстрее передать их в руки правосудия.

- Пять-шесть человек? - переспросил Махмуд-бек.

- Так говорит немец...

Тухлы не гнул спину, не склонялся в унизительных поклонах. Юноша уже знал себе цену. Он уважал

Махмуд-бека, как старшего, как повидавшего жизнь человека. Но сам Тухлы был из знатного рода и по

своей воле шел на опасное задание. Возможно, Махмуд-бек скоро сбросит цепи, будет на свободе, а вот

он, Тухлы, взлетит вместе с мостом над огромной рекой. Это скорее всего.

У юноши сошлись брови. На лбу легла складка. Лицо суровое, как у взрослого мужчины. В движениях

нет нетерпеливости, бессмысленного задора. Тухлы понимает, что в этом деле торопиться нельзя.

- Алим... - называет первое имя Махмуд-бек.

126

Тухлы знает Алима. Видел его, но дружеских симпатий к этому угрюмому парню не испытывает.

Поэтому Тухлы не спешит высказывать согласие. Он ждет от Махмуд-бека подробной характеристики.

- Молчаливый, исполнительный. Сильный, преданный нашему делу.

Тухлы продолжает молчать. Для него нужны более весомые факты.

- Вспомни случай, когда он двоюродного брата...

Тухлы оживился:

- Это, значит, не слухи?

- Нет, - твердо сказал Махмуд-бек. - Алим увел брата в пустыню и зарезал.

Среди эмигрантов долго ходили слухи об этом страшном случае. Брата Алима считали болезненным,

не вполне нормальным человеком. Поводом для такого вывода послужило его публичное выступление

на одной скромной эмигрантской свадьбе. Среди своих сверстников он неожиданно с нескрываемой

злостью обрушился на аксакалов, обвиняя их в том, что они повинны в нищете, во всех бедах, и заявил,

что Советы помогут им, молодым, если они вернутся на родину. Они, молодежь, никакого вреда не

принесли Советам.

Парни сидели в стороне... До этой неожиданной горячей речи они переговаривались тихо, вполголоса,

стараясь не обращать на себя внимания, не мешать взрослым вести пристойную, серьезную беседу. Но к

взволнованному голосу все прислушались.

Многие опустили головы, почувствовав скрытое возмущение стариков. Была попытка остановить

разгорячившегося парня.

- Пусть слышат! - поняв, в чем дело, крикнул юноша. - Что? Мы тоже должны подыхать на чужой

земле! Вот! - Он демонстративно поднял руку, показывая торчащую из халата вату и многочисленные

заплаты.

Старики сдержанно молчали. И без того унылая, скромная свадьба окончательно была испорчена.

Кто-то кивнул музыкантам. Раздалась глухая дробь дойры, как-то нерешительно, жалобно вступил

сурнай... Под эту музыку и была решена участь молодого бунтаря. Старики едва заметными кивками

сошлись на одном: убрать юношу.

Спасая «честь» отца, своей семьи, родных, Алим увел двоюродного брата в пустыню...

Алим подходил для опасной операции. На него можно было положиться. Второй парень из

предложенных Махмуд-беком ничем себя не проявил. Но он знал, какое огромное наследство осталось

на советской стороне, а здесь, в чужом краю, он нищенствовал, как тысячи других. Как-то он, сказал

Тухлы:

- Лучше смерть, чем такая жизнь.

- Любую жизнь надо дорого продать... - ответил Тухлы.

- Я бы продал... - выдохнул парень.

Тухлы положил руку ему на плечо:

- Потерпи, подожди... Этот момент придет.

И вот, кажется, момент пришел.

- Он согласится... - сделал твердый вывод Тухлы.

О третьем и четвертом тоже мнения не разошлись. Настоящие джигиты. Из богатых семей. Рвутся в

борьбу. Много сил, смелости, жестокости. Родители благословят своих сыновей на святое дело.

Услышав имя пятого парня, Махмуд-бек задумался.

- Его не интересует судьба родины, - сказал он.

- Но Пулат отчаянный человек.

- Мне кажется, он пытается выдать себя за отчаянного, дружит с вами. Ему просто некуда себя деть...

- Вот и будет ему дело... - упрямо заявил Тухлы.

Эту кандидатуру Тухлы предложил сам. И ему хотелось во что бы то ни стало отстоять Пулата.