До особого распоряжения

за эту дорогу. Он вновь поглаживает правую ногу. Наверное, опять разболелась. Адхам встрепенулся,

тревожно посмотрел на Махмуд-бека, потом на проводника:

- Мы завтра будем...

- Здесь, здесь, - спокойно произнес Махмуд-бек и, считая разговор оконченным, поднял перед лицом

ладони, чтобы поблагодарить аллаха за этот вечер, за этот ужин.

Хозяин вслух произнес молитву.

Дом у Акбара был большим, удобным, отличался от нищих, пустых жилищ памирцев.

Акбар, наверное, сумел увезти не только деньги и ценные вещи, но кое-что из добра, домашней

утвари, ковры. На коврах расстелили мягкие, почти новые курпачи, взбили бархатные подушки.

179

Махмуд-беку выделили отдельную комнату. В нишах стояли лаганы, касы, чайники, пиалы,

разрисованные искусными мастерами. Высилась горка из сложенных ватных курпачи, атласных и

шелковых. Все свидетельствовало о достатке, об умении жить и встречать гостей.

Гости в этом доме бывали. Из горячих, шумных рассказов Махмуд-бек понял, что у Акбара

останавливаются люди Джанибека. Спускается ли сюда сам курбаши?

Махмуд-бек расспросил о здоровье Джанибека, о его делах.

- Самого я видел давно. Три года назад, - ответил хозяин. - А его люди бывают, когда идут на базар. И

к нему иногда поднимаются.

Акбар, чувствуется, не сотрудничал с Джанибеком. Да и говорил о главаре банды без особого

почтения.

- Прошлогодний гость ушел? Как его здоровье?

Махмуд-бек задал два вопроса подряд спокойно, не высказывая особого интереса и в то же время

показывая свою полную осведомленность о последнем госте.

Хозяин, конечно, не был связан никакими клятвами.

- Ушел. Совсем недавно. Пять дней назад. Болел долго в прошлом году. Японец дома у себя держал.

Никого к нему не пускал. Тот, когда трепала малярия, много говорил. А поправился, уже перевалы

закрылись.

- До Джанибека можно было дойти? - спросил Махмуд-бек.

- В прошлом году? Можно... Не отпустил японец. Держал у себя.

Ясно, что это их человек. Японцам не хотелось на всю зиму оставлять своего агента в банде

Джанибека-кази. Сейчас агент только отдохнет перед уходом за границу. На это уйдет день-два, не

больше.

- В Гульташе все видно. Очень маленький город. А японец - хитрый. Следит за каждым новым

человеком. С кем встречается, куда ходит. Все хочет знать... - продолжал Акбар.

- Японец - наш враг.

- Враг? - удивился хозяин.

- Да...

- За англичан надо держаться, - шумно вздохнул Акбар. - Это хорошо. - Он любил их, англичан. Как и

его отец, Барат-хан. - Значит, тот гость...

- Да-да, Акбар-ака. Нам надо купить слугу японца. Надо узнать, что говорил гость в горячке.

- Слуга... - пожал плечами Акбар, сомневаясь, что простой памирец запомнил важные слова.

- Надо...

- Хорошо, - кивнул Акбар, - я постараюсь...

Махмуд-бек стал укладываться спать. Удобнее положил подушку.

- А вчера мы еще проводили гостей, - между прочим, сказал хозяин.

- Кого? - приподнялся Махмуд-бек.

- Они мало были. Кажется, братья... Один почти сумасшедший. Глазами сверкает, зубами скрипит.

Кого пугает? Не знаю.

- Другой?

- Другой обыкновенный. Его Шукуром звали. Умывался... Я видел шрам.

- На правом плече?

- Да... Вы их знаете, господин?

- Знаю...

Махмуд-бек опять поправил подушку

- Как они попали сюда?

- На самолете, господин. Как важные люди. Это же очень дорого.

- Братья ушли?

- Сразу. Они, наверное, уже у Джанибека. Скоро мы об этом узнаем.

- Как? - невольно вырвалось у Махмуд-бека.

- Дня через два люди Джанибека придут в Гульташ. Мы вместе пойдем на базар. Ведь скоро... - Акбар

стал но пальцам подсчитывать дни. - Скоро пятница. Там, у дворца Ага-хана, базар.

- Люди Джанибека придут обязательно?

- А как же! - воскликнул Акбар. - Следующий базар будет осенью...

Махмуд-бек потер лоб, глаза.

- Господин хочет спать? - услужливо спросил хозяин и, слегка наклонившись вперед, на цыпочках

осторожно вышел из комнаты...

За сытным, обильным завтраком шел ленивый разговор о жизни в горах. Поднимался ароматный пар

над большими кусками баранины с белым рыхлым салом. Баранина была приправлена какими-то

травами, и в прозрачном бульоне плавали темные точки тмина, барбариса.

Горячий наваристый бульон пили маленькими глотками.

После такого завтрака можно пускаться в любой трудный путь. Адхам с надеждой поглядывал на

Махмуд-бека. Можно понять его нетерпение. Два-три дня дороги, пусть самой сложной, - и он будет на

той, родной стороне.

180

Как себя поведет Адхам? Махмуд-бек почти уверен, что юноша бросится к советским пограничникам и

вскоре на следствии выложит все факты, имена, даты, которые он старательно запоминал в эти дни.

Так и не узнает Адхам, что за человек шел с ним, будет, наверное, всю жизнь считать злейшим врагом.

Хозяин часто вставал, внимательно осматривал дастархан и уходил в соседнюю комнату. Он

приносил новые лаганы, касы, тарелки с другими, еще более вкусными закусками - печенкой, хаспой -

горячими колбасками.