До первого снега

— До безумия похоже на мою жизнь, — киваю в сторону шахматной доски и снова ударяюсь в воспоминания: — Отец два дня мурыжил меня в неведении, по утрам забирая с собой на очередной маршрут и запирая в комнате вечерами. Я пытался объяснить. Хотел достучаться до отца, что Анхель всё понял неверно: я никогда не метался между Микой и Ритой, да и как, если одна мне всегда была сестрой, а вторая впервые разбудила моё сердце. Но Гаспар был согласен с Анхелем, был уверен, что нам всем требуется время, чтобы остыть. Спустя пару дней он узнал, что Анхель решил отправить внуков в Росон. Именно тогда отец и вспомнил, что мне пора к тебе.

— Так девочки на побережье? И до сих пор каждая думает, что любишь ты её?

— Да! Точнее, нет!

— Вик!

— Они в Росоне, но с Ритой я так и не успел поговорить.

— Гаспар человек слова, но я не верю, что он даже не дал вам попрощаться! Кому, как не ему, знать, какой горькой бывает разлука…

— Отец и не мешал. Как узнал, что Рита и Мика улетают, разрешил мне выйти из дома. Да только Анхель не позволил войти в свой. Для семьи Сото я вмиг стал никем. Предателем. Лжецом. Изгоем. Я кругами ходил возле его дома, но так и не увидел Риту, а её телефон был отключён.

— Бедный мой мальчик. Я этому жердяю Сото ноги переломаю, обещаю!

— Да ну, брось! — смеюсь в голос. Шутки шутками, а Алехандро может!

— Ты так и не увидел свою девушку, верно?

— Верно, зато встретил Тео!

— Ты серьёзно, Вик? — Тео со злостью пнул носком ботинка по рабице. — Ты меня об этом просишь? Меня?

— Больше некого, — признался честно, не вынимая рук из карманов джинсов. — Я должен увидеть Риту до отъезда, а ты единственный, кто может мне помочь.

— Риту? — возмутился парень и смело подошёл ближе. — Ты ничего не путаешь, Сальваторе?

Возмущению в его глазах не было предела. Мы никогда не были друзьями, а в этот момент и вовсе были на грани вражды.

— Я люблю её, — признался отчаянно, лишь бы парень согласился помочь, да и что мне было терять?

— Любишь? — переспросил Тео, непонимающе качая головой. Он был зол. Неистово зол. А ещё растерян! Как и все мы, Тео понимал, как моё признание может отразиться на здоровье Мики, и оттого отказывался верить.

— У нас с Ритой всё серьёзно. Всё совсем по-другому, — пытался объяснить, но слов не хватало. А Тео, как и Анхель, всё понял неверно.

— А Мику? Её ты больше не любишь? Разве так можно, Вик? Разве это честно?

— Люблю, — и в этом я был честен. — Люблю! И больно не хочу делать. Только любовь эта сродни твоей, понимаешь? Мика мне как сестра! И ничего больше! Я верил, что полюблю. Я пытался смотреть на неё иначе. Да только не вышло!

— Нет! Так не бывает, Вик! Вы же идеальная пара. Вик и Мика. Мика и Вик. Всегда вместе. Всегда рядом и друг за друга горой, — широко размахивая руками, Тео ходил кругами. — Рита просто вспышка! А Мика — это навсегда! Она же без тебя не сможет, понимаешь ты или нет?

— Всё не так! — спорить с Тео было бесполезно. — Просто приведи Риту к мосту! Ладно?

— Нет! Думаешь, зачем Рита с тобой? Ей скучно! Она привыкла получать всё самое лучшее, вот и выбрала тебя! А ты повёлся! Клюнул на её смазливую мордашку. Вот только за ней — пустота! Она иллюзия, Вик! Одумайся! Она же уедет! Даже не вспомнит про тебя! Рита далёкая мечта! Девочка с обложки! А Мика реальная! Она останется! Мика не предаст! Будет любить тебя.

— Следи за своим языком, Тео!

— А что я такого сказал? Неужели ты сам не понимаешь, что она не для тебя, брат! Не для таких, как мы! Слышишь? Я видел её парня из Мадрида. И Толедо видел. Спроси у него! Богатый, навороченный, красивый сын то ли мэра, то ли ещё кого! Даже если с ним у неё не выйдет, найдётся другой! Такой же! Который сможет подарить ей целый мир, а ты? Развалюху у озера? Это твой предел! Ты сейчас всё сломаешь, только восстанавливать потом будет нечего!

— Довольно!

— А то что? — Тео дерзко ухватился за мою футболку, скрутив ту самого горла. — Снова кинешься на её защиту с кулаками? Ударишь меня, как всех остальных? Сальваторе, оглянись! Ты остался один! Кого ты готов потерять ради Риты?

— А мальчишка повзрослел, — в голос смеётся дед. — Врезал тебе, а?

— Нет, — улыбаюсь в ответ. — Он все же согласился. По крайней мере, мне так показалось.

— Показалось?

— До моего отъезда к тебе оставался всего час. Я стоял на мосту. Ждал, — отчего-то сидеть на месте становится некомфортно. Вскакиваю и начинаю ходить из угла в угол.

— Тео привёл сестру?

— Да! Только не ту.

— Я так и подумал!

— Не знаю, на что он рассчитывал, но от отчаяния мне снесло крышу. Какое чувство вины? Какая, к чёрту, ответственность. Я забыл, что обещал Мике, и о своём слове Рите тоже. Я перестал бояться, дед!

— Ты был честен с ней, верно?

— Да, — замираю возле тёмного окна. — Я разорвал наши отношения. Сказал, что не люблю её. Умолял простить.

— А Мика? — за спиной раздаётся скрежещущий звук. Дед отодвигается на стуле и шаркающими шагами подходит ближе.

— Тихо плакала. Просила не бросать. Всё твердила про первый снег и моё обещание, — в отражении окна вижу громоздкую фигуру старика и его пристальный взгляд. — Считаешь меня мерзавцем, дед?