До самого пепла

Впрочем, для самой Лин Мэйли вылет в полуфинале не стал сюрпризом. Шоу специализировалось на уличных танцах, на «баттлах», и она со своей постановочной хореографией несколько не подходила под формат. Достаточно хороша, чтобы вызывать восхищение. Достаточно хороша, чтобы дойти до полуфинала. Достаточно подкована, чтобы ставить хореографию для участников своей команды. Но недостаточно «форматна» для победы.

Китаянка все это отлично понимала. И принимала, как часть заданных условий игры. И в последнем для себя выступлении поставила совершенно фееричную историю. Смешала современный танец, акробатику и танец традиционный. Дополнила эту смесь танцем с мечом.

Лязг стали, свист ветра, сплетенный с мелодией. Ускоряющейся, как ускоряется пульс, как нарастает азарт — в горячке боя.

При просмотре сердце Вероники то и дело замирало. Ёкало, как сказала бы одна знакомая орчанка. Отдельно оно екнуло, когда два парня из танцевальной группы, выступавшей с Мэйли, натянули алую шелковую ленту, а сама Мэйли эту ленту рассекла «бутафорским» мечом.

Вот уж точно — ушла из программы на красивой ноте.

— А что для тебя — красота? — Лана на втором занятии в студии щебетала без умолку.

Это был не первый вопрос от модели за прошедшие полчаса с момента установки холстов на станки. И даже не пятый… Какой именно, художница затруднилась бы ответить.

Веронику прямо-таки подмывало сравнить незакрывающийся ротик Ланы с попугайскими клювами, когда те заводят свои незамысловатые песенки. Осмысленности там было примерно столько же — судя по тому, что ответы Лане были не слишком интересны.

— Необычность, — честно ответила Вероника. — И естественность.

— Ага, — стрельнула глазками (почему-то в сторону Стаса) модель. — А как ты поняла, что хочешь рисовать?

— Заниматься живописью, — ничего не выражающим голосом поправила художница. — Это пришло само.

— А голых людей рисовать тебе нравится? — снова пропустив ответ мимо ушей, продолжил щебетать «клювик».

— Обнаженных, — выдохнула сквозь зубы Вероника. — Писать. Отношусь спокойно.

И поняла, что парой минут ранее оскорбила своих питомцев. Песни пернатых куда осмысленнее… этого.

«Библиотекарь?..»

— Мне так не хватает общения с девочками, — пронзительно-тоскливо пожаловалась блондинка. — Без стабильности тяжело, но тяжелее всего без общности, взаимопонимания, непринужденной атмосферы. У нас была почти семья, а не коллектив. А теперь все пропало.

— Социальные контакты — это немаловажно, — неожиданно поддержал Лану Стас.

— А другие, те, с кем ты работала — они умерли? — машинально спросила Вероника.

Ее заботило другое: что-то было не так на холсте с руками модели.

— Что ты такое говоришь?! — взвилась блондиночка. — Тьфу-тьфу-тьфу! Конечно же, они живы!

— Тогда что мешает общению? — пожала плечами студентка. — Что? Почему вы оба на меня так смотрите?

Болтовня стихла. Перестала мешать работе. А укоризненные взгляды… что ей с них? Они в ней дыры этими взглядами не прожгут.

Прекрасная тишина продлилась почти до завершения урока. В конце Лана, краснея и бледнея, принялась расспрашивать преподавателя, как отличается оплата позирования в одежде от платы за то же, но без оной. Частично. Полностью. Есть ли разница в оплате часов на разных отделениях, скажем, у живописцев и у скульпторов.

Потом она убежала, пообещав перед уходом Стасу, что подумает над увеличением часов. За счет позирования у третьего курса, которым как раз требовалась модель на «обнаженку».

— Ник, завтра свободна, — устало произнес куратор, когда модель покинула студию. — Людмила Львовна и Варя смогут выделить для нас время только в воскресенье.

— Без проблем, — ответила, промывая кисти, студентка. — Высплюсь.

За спиной что-то грохнулось.

Вероника резко обернулась, разбрызгивая подкрашенные капли воды. Сзади обнаружился упавший станок. По счастью, не из тех, что были заняты холстами. Рядом стоял Стас, приложив руки к лицу.

— Все в порядке? — уточнила девушка.

— В полном, — ответил, помассировав виски, преподаватель.

«И этот человек мне что-то высказывает за недосыпы и такой себе внешний вид», — обратив внимание на мешки под глазами куратора, подумала Вероника.

И озвучила, что до дома доберется самостоятельно.

После возвращения с практического занятия по живописи до оговоренного времени сбора в Восхождении оставалось полтора часа свободного времени. На улице моросило: еще не дождь, и воздух свеж, но для бега уже не очень. А размяться после малоподвижного времяпровождения хотелось.

Открытая веранда, недалеко от дома расположенная, была свободна. Вообще она (веранда) относилась то ли к детской площадке, то ли к территории закрытого ныне детсада — этот момент выпал из памяти Вероники. Но использовали веранду в основном подростки. Как курилку.

Погода прогнала подростков. И предоставила тем самым Веронике отличный «зал» для прыжков со скакалкой. На свежем воздухе, но под крышей — красота.

Через часок довольная, напрыгавшаяся девушка ввалилась в Восхождение. С мыслью — и там поскакать, пока вся группа собирается. Статы, как известно, на дороге не валяются.