До тебя

Я погрузил руки в свои волосы, захватывая пряди, вырывая их с корнем. Я знал, что ей будет больно, но не мог подготовить себя к тому, что буду чувствовать, когда увижу разрушение на ее лице, и когда она скажет мне, что я был причиной этого.

Мой взгляд усилился, мои пальцы умоляли обхватить ее.

— Просто позволь мне объяснить. Пожалуйста, Билли.

Ее слезы капали быстрее, и она не вытирала их.

— Я доверяла тебе, — повторила она, и во второй раз это пронзило ее еще сильнее. — Джаред-Кейси, я даже не знаю, как, черт возьми, тебя зовут.

— Джаред. Меня зовут Джаред.

— Ты должен был сказать мне. Прошло уже несколько месяцев, а ты ничего не сказал. — Ее губы дрожали, когда она вдыхала. — И теперь ты хочешь объясниться? Слишком поздно для этого. — Ее веки сомкнулись, и она зарыдала. — О, боже…

Она положила руку на сердце, пытаясь отдышаться, и я мог сказать, что это становилось все труднее. На поверхность всплывала новая эмоция, и, похоже, одна из самых тяжелых.

— Я не знаю, хотела ли я когда-нибудь встретиться с тобой, Джаред. Но ты забрал у меня этот выбор. — Ее рук не было рядом со мной, но я почувствовал, как одна из них ударила меня по лицу. — Ты гребаный ублюдок. — Она отступила на несколько шагов назад.

— Билли… — Мое горло сжалось, не позволяя говорить громче шепота. — Не уходи. Пожалуйста.

Она проигнорировала меня, и я последовал за ней к лифту, где осторожно взял ее за руку.

Она отдернула ее от меня.

— Не трогай меня.

— Билли…

— Не называй меня так. Не называй меня никак. — Она вошла в лифт и, повернувшись, сказала: — Держись от меня подальше. — Перед тем как дверь закрылась.

— Билли… — Я вздохнул в последний раз, глядя на черную дверь лифта.

Двадцатое мая приобрело новое значение, сделав этот день еще более мрачным.

Это был день, когда я снова разбился… день, когда Билли полностью вычеркнула меня из своей жизни.

ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ

БИЛЛИ

Я выбежала из дома Джареда. Я бросилась в конец квартала, где был общественный мусорный бак, и меня вырвало в него. Ветер трепал мои волосы и слезы текли по щекам, я отплевывалась, теряя крошечный завтрак, который съела много часов назад.

Не чувствуя ни единого взгляда со стороны проходящих мимо меня людей, я вытерла рот рукой и пошла по тротуару. Я понятия не имела, куда иду. Даже не знала, на какой улице нахожусь.

Я просто знала, что должна быть на улице.

Мне нужен был воздух.

Мои ноги хотели двигаться, время, проведенное в его машине, было удушающим.

Во время поездки я репетировала то, что собиралась сказать, зная, что разговор должен состояться при личной встрече. Это означало, что поездка в Нью-Йорк была самой долгой в моей жизни, мои мысли мариновались с каждой милей, а эмоции обугливались к концу.

Когда я подъехала к его дому, ничего не прояснилось. Я все еще не могла обработать ни одной мысли.

Почему он появился в моей жизни?

Почему он не сказал мне, кто он?

Почему он прикоснулся ко мне?

Почему он сказал мне, что любит меня?

Почему он позволил мне влюбиться в него?

Почему он лгал мне?

Почему Кейси Риверс был тем же человеком, что и Джаред Морган?

О боже.

Я положила руку на живот, нуждаясь в давлении, чтобы облегчить боль. От этого движения кольцо на моей руке заискрилось, уличный фонарь сверкнул на золоте. Это было обручальное кольцо моей матери, которое отец отдал мне, когда решил, что я достаточно ответственна, чтобы не потерять его. Я надела его в самолете, когда Джаред защищал меня во время крушения. Когда мы занимались любовью в его постели. Оно терлось о его пальцы каждый раз, когда он брал меня за руку.

Ни разу за все эти годы я не сняла его.

Я не могла.

Кольцо было ее частью, которую я не могла отпустить.

Потому что Джаред забрал у меня все остальные ее части.

Я застыла посреди тротуара, грызущая боль разрывала мое тело, из-за чего было слишком трудно перевести дыхание.

Болело все.

Мои мышцы кричали, суставы горели.

Я не могла дышать.

Потому что в своем сознании я видела маленькую фотографию Кейси, которую я держала в руках весь день, и видела лицо Джареда прямо перед закрытием дверей лифта.

Оба были как восьмидюймовые поварские ножи, вонзающиеся прямо в мое сердце.

А потом я почувствовала вибрацию.

Она исходила из моего кармана, и я не знала, что заставило меня потянуться за телефоном, и почему я посмотрела на экран.

Как только я это сделала, я пожалела об этом.

Джаред: Пожалуйста, дайте мне возможность объясниться. 5 минут ― это все, о чем я прошу.

Джаред: Не дай нам так закончить.

Я поспешила к ближайшему мусорному баку и выбросила остатки того, что было в моем желудке. Как только я почувствовала себя достаточно хорошо, я отключила телефон и начала идти.

Я просто хотела отключиться от всего этого.

СЕМЬДЕСЯТ

ДЖАРЕД