Вечные – очередные сборы:миг, когда в спешке заносишь спорыгрусти на новое место. Вещи?Вряд ли. Их хватит на то, чтоб лечь ичай вскипятить – никакой помехи.Все это проще купить, хоть в Меккевозле холма… А с романом Кафкиможно прийтись и к вагонной лавке.Впрочем, похоже, он нас застукал:самый укромный и темный уголв городе первым узнал о нервнойвыходке, что, как полет консервнойкрышки над мертвым ансамблем зданий,входит все чаще в обряд скитанийополоумевших ног по лишнимулицам, видимым лишь Всевышним.Я не пойму, что ему нужнее:если бы мир был к себе нежнее,я бы не исчезал в туманах,производя на бегу в карманахпереполохи, и те же ночина полустанках, как волку волчьиягоды, мне бы не снились, ибо —не доскитаться до стен Магриба.Также терзает простое сходствотонкой поэзии и сиротства,светлой фантастики и потери.Так, что, когда подступаешь к двери,перед порогом невольно медлишь,видя в нем некий забытый фетиш,нервно считая во мгле ступенив обществе собственной грустной тени.В общем, увы, дорогой мечтатель:жизнь – арифметика, знаменатель —быдло, а ты, по всему, числитель, —так что тебя еще ждет обительв небе, где ты, как птенец под мягкимтеплым и нежным крылом, двоякимвдруг осознаешь свой грустный жребий.Шелест страниц, словно крыльев в небе, —это твой пропуск, двойник твой, этонеистребимая суть поэта.Часть II
«Здесь, где волны, омывающие дурдом…»
Здесь, где волны, омывающие дурдом,разбиваются с воплями о кордонпараллелепипедов и кубов,наподобие соляных столбов,стерегущих мою тоску,я скучаю по голоскудевочки с голубым бантом,что просвечивает сквозь содомпамяти, где процесс,обратный гниению листьев, безнее невозможен, где на ветруколышатся лишь объявления, что я умру.И мне хочется, покуда я жив еще,улететь, как с веревки белье,куда угодно, лишь бы сломать механизмтого, что называется коммунизм.Милая, не осуждай меня,всматриваясь в лепесток огня —веко свечи, поставленное торчкомБогом, приказывающим молчкомубираться, – не отвергай его:здесь проще смерти не высидишь ничего,но пока он готов разорвать зажим,дай мне твою ладошку и побежим.«Здравствуй, Эвтерпа. Прости, что пишу со скуки…»
Ю. Мориц