Добрая самаритянка

Он был намного красивее в качестве жениха, чем его жена – в качестве невесты. Судя по возрасту свадебной машины, припаркованной позади них, и стилю платьев невесты и ее подружек, черно-белому фото в рамке розового золота было уже примерно шесть десятков лет. Оно слегка выцвело, но было ясно, что жених и невеста любят друг друга – они смотрят друг другу в глаза так, словно хотят удержать этот взгляд на целую вечность. Теперь же дед Райана, спящий на кровати за моей спиной, был мало похож на крепкого улыбчивого мужчину, запечатленного столько лет назад.

За день до этого я просмотрела десятки фотографий преподавательского состава школы Эффи, пока не нашла фото Райана. Он незаметно заснял меня и сына на лоджии пансионата. Но каким образом он получил доступ? Я показала фотографию Райана на телефоне двум безмозглым регистраторшам, и одна немедленно опознала его.

– Внук Пита Спенсера, верно? – начала она. – Кажется, Роберт, или Райан, или Ричард… что-то вроде того.

Ни одна из них не поинтересовалась, зачем мне это. Поблагодарив, я направилась к крылу, где жил Генри, но потом свернула в отделение для престарелых. Пол здесь был застелен липким линолеумом, воздух пах хлоркой. Дойдя до еще одной регистрационной стойки, я, имитируя иностранный акцент, заявила, будто мистер Спенсер – мой дядя. Медсестра, не спросив документы, указала на палату номер 23. Я мысленно сделала себе пометку: впоследствии подать жалобу руководству на то, что персонал пренебрегает мерами безопасности.

Пару минут спустя я уже склонилась над хрупким старцем, слишком больным и слабым для самозащиты. Чтобы освободить его из тюрьмы немощного тела, понадобилось бы лишь крепко прижать к его лицу подушку и подержать некоторое время. Может быть, он и не был потенциальным самоубийцей, но я дала бы ему то же милосердие, что и своим кандидатам.

Окинула взглядом скудно обставленную комнату, порылась в одежде в гардеробе и остановилась на строгом костюме. Предположила, что этот костюм снова наденут на старика лишь тогда, когда будут класть в гроб. На полках фотографии – детей и внуков, насколько я могла догадаться. Потом я увидела свадебное фото Райана, рядом с которым стояла Шарлотта в белом кружевном платье без плеч; сейчас оно уже выглядело немодным. Взяла фото, чтобы как следует рассмотреть ее – в первый раз. Шарлотта была привлекательнее, чем можно было предположить по ее голосу, стройнее и выше, чем я. Даже если бы она не шагнула с обрыва, их брак не продлился бы долго. Шарлотта настолько не подходила ему, что не осталась бы надолго.

Я гадала: если б Райан мог заглянуть тогда в будущее, женился бы он на ней, зная, как она поступит с ним? Я знала, что все равно вышла бы замуж за Тони, несмотря на все последующее.

Наша свадьба была скромной – мы венчались в деревенской церкви Уидона, вблизи от того места, где вырос Тони. Мы были молоды, нам обоим чуть перевалило за двадцать, но я никогда и ни в чем за свою жизнь не была настолько уверена, как в том, что я поступаю правильно.

Цель свадьбы – это не только взятие на себя обязательств друг перед другом, она также объединяет две семьи. Вот только эту часть сделки я не могла выполнить. Распорядителям пришлось направить гостей Тони на обе стороны нефа[17], чтобы жениховская сторона не перевешивала невестину. Его мать пыталась исполнить роль моей мамочки, помогая мне приготовиться к церемонии утром перед свадьбой. И когда его отец под руку вел меня к алтарю, до меня дошло, насколько я одинока.

В тот день мне полагалось улыбаться во весь рот, но я хотела лишь, чтобы он поскорее закончился. Это было постоянное напоминание о том, что у меня нет никого, кроме новоиспеченного мужа. На банкете, когда дальние родственники Тони спрашивали меня, где мои родители, я отвечала им, что мама и папа умерли. Я была вынуждена объяснять одно и то же всем, от владелицы салона свадебных платьев до флориста, водителя и управляющего рестораном, который распределял места между гостями.

У меня не было ни одного родственника, чтобы вписать его в эти планы, а свадебными подружками были девушки с работы – я едва была знакома с ними, но им было неловко отказаться, когда я попросила об услуге. Все, что касалось свадьбы, было сплошным эрзацем. Чтобы ощутить присутствие рядом своих родителей, я смогла лишь надеть обручальное кольцо матери и подарить Тони часы отца. Едва не расплакалась, когда он принял их. Я не сказала ему, что на самом деле купила их в антикварном магазине в ближайшей деревне Олни. Хотела ощутить ностальгию, пусть даже не свою, чужую.

На прикроватном столике деда Райана лежали серебряные часы с откинутой крышкой. На обратной стороне была выгравирована надпись: «Сыну в день свадьбы».

«Как мило…» Я была уверена, что в те времена они стоили небольшого состояния. Сунула часы себе в карман вместе с батарейками от пульта дистанционного управления телевизором. Вышла из палаты, потом остановилась, обернулась и вошла обратно, тихонько прикрыв дверь.