Добрая самаритянка

Дочь уткнулась лицом в ладони и снова заплакала. Я гладила ее по плечам, но не уговаривала прекратить. Разрывалась между желанием быть матерью, в которой нуждалась Эффи, и необходимостью отомстить Райану. У Эффи потенциально было все, что мне для этого требовалось, но сперва мне нужно было внушить ей свой образ мыслей.

– Кто-нибудь еще знает о твоих чувствах к мистеру Смиту? – спросила я.

– Нет, я никому не говорила.

– Вас видели вместе?

– Думаю, да. Я встречалась с ним два раза в неделю.

– Но ведь вы не проводили время с ним наедине, когда никого больше вокруг не было?

– Мы всегда оставались одни в комнате за его кабинетом.

Я хотела, чтобы весь мир замер и не отвлекал меня от сладкого ощущения, которое дарило мне каждое ее слово. Именно так я и намеревалась уничтожить Райана: действуя вместе с дочерью ради общей цели.

– Вы все время были наедине? – переспросила я. – Ты уверена?

– Да.

– А он уделял такое же внимание кому-либо еще из девочек?

– Нет. Всегда ждал, пока все не уйдут.

– А когда вы оставались наедине, насколько близко находились?

– В паре метров.

– Ясно.

Должно быть, в моем голосе прозвучало разочарование, потому что Эффи поспешно добавила:

– Но иногда он подходил намного ближе.

Я всегда могла отличить, когда она говорит правду, а когда преувеличивает.

– Он когда-нибудь спрашивал тебя о твоей семье?

– Немного – про тебя и про папу.

– И что ты ему сказала?

– Ничего особенного.

– Он сказал, почему хотел что-то узнать о нас?

– Сказал, что пытается понять, нет ли у меня каких-нибудь проблем дома, из-за которых так снизились оценки. Но это все началось из-за него, он сам постоянно занижал их. Говорил, что не хочет тревожить вас обоих, поэтому мне лучше не упоминать о том, что он спрашивал про вас.

– Значит, он уговаривал тебя таить от нас секреты? – Я покачала головой, сложила руки на груди и выразительно выдохнула. – Весьма типичный подход.

– К чему?

– К тому, как обхаживать ребенка.

– Типа, как педофил?

Я кивнула.

– Во время работы в «Больше некуда» мне иногда приходится говорить с подростками, которые прошли через это; вот только когда они звонят нам, это часто заходит намного, намного дальше… Бедные дети. Я могла бы рассказать тебе так много историй, Эффи!

– Но разве тогда он не сделал бы чего-нибудь, когда я сама призналась ему в машине?

– Ты была в его машине?

– Да, он подвез меня до дома, и я думала, что за этим будет что-то еще. А потом он стал говорить, как отвратительно я себя веду.

– Может, он просто испугался, а может, решил запутать тебя… Трудно сказать, что у таких людей на уме.

– Мне надо было сказать папе, верно? Он бы знал, что делать.

– Нет, я думаю, что пока не нужно. Ты же знаешь, насколько отец хлопочет о твоей безопасности. Он может сделать что-нибудь неразумное. Оставь это мне – я все улажу. Но мне требуется знать, насколько далеко, по твоему мнению, я имею право зайти.

Эффи помолчала несколько секунд, потом посмотрела на меня со стальной решимостью, которой я никогда прежде в ней не замечала.

– Хочу, чтобы ему было так же хреново, как мне из-за него.

– Хорошо. Но мне понадобится твоя помощь, и тогда я сделаю так, чтобы он больше никогда не заманил и не унизил ни одну девушку.

– Спасибо, мам, – ответила она, и я прижала ее к себе и погладила по волосам. То, что старшая дочь снова была со мной, оказалось на удивление приятно.

Я окинула взглядом кофейню и понизила голос:

– Знаешь, что такие обвинения могут разрушить его учительскую карьеру?

Эффи кивнула и одарила меня улыбкой, свидетельствовавшей, что она поддержит любое мое предложение.

– Хорошая девочка, – похвалила я. – Хорошая девочка.

Глава 12

Райан

– Кто-то побывал в дедушкиной палате, – сказал Джонни по телефону. Голос его звучал озадаченно и встревоженно.

– Что ты имеешь в виду?

– Не хочу тебя пугать, но ты помнишь фото с вашей с Шарлоттой свадьбы, стоявшее на полке? Лицо Шарлотты замазано ручкой. Я заметил это, когда уже уходил.

– Уверен?

– Конечно, уверен. Я забрал снимок с собой, пока дедушка спал, чтобы он этого не увидел. Кто мог такое сделать?

– Лора, – выдохнул я. – Твою мать…

– Что? Ты думаешь, она?

– Это могла быть только она…

Я умолк. Должно быть, она каким-то образом обнаружила, что дедушка в том же самом заведении, что и ее сын. И во время многочисленных разговоров с Лорой Шарлотта наверняка рассказала, как она замазывала лицо Бритни Спирс на фотографиях во время своей влюбленности в Джастина Тимберлейка. Лора дала мне четкое предупреждение: она, как и я, хорошо подготовилась.

Я не хотел верить, потому что это означало только одно: она вышла из тени и показывает мне, что больше не боится. А ведь я обещал Джонни больше не трогать ее…

– Ради бога, Райан! Если это она, то ты должен что-то с этим сделать, пока все не зашло еще дальше, – мрачно заявил Джонни. – Если она действительно такая чокнутая, как ты говорил, она могла сделать с дедом что угодно, пока оставалась наедине с ним.

– Знаю, знаю, – отозвался я. – Извини.

Брат повесил трубку, а я прижал телефон к груди, пожалев о том, что фотографировал ее сына-инвалида в пансионате деда.