Добриллион

На уроке труда Дениса сделала карточки со своим именем и телефоном. Она раскидала их по почтовым ящикам. Теперь те, кого раздражают мухи в доме, могли позвонить ей и попросить прийти.

– И всё? – спросил Оскар.

– Нет. Когда они понимают, какая я ловкая, они обращаются ко мне и за другой помощью. Например, завести газонокосилку. Старикам трудно достаточно резко дернуть за шнур. Скорость реакции уже не та. А у меня – та!

– Ты и траву косишь?

– Нет, только завожу газонокосилку. А косят они сами.

– Ты молодец, – сказал Оскар и принялся рассматривать карточку, которую сделала Дениса. – Но вряд ли это поможет тебе выиграть миллион.

На следующий день Франк с мамой отправились после завтрака в магазинчик, где продавались фрукты и овощи. Мама купила помидоры, а Франк – фруктовые карамельки. На обратном пути он заметил двух ящериц. И одну старушку. Она сидела на веранде и беседовала с картофелиной, которую чистила. По крайней мере, так ему показалось. Но потом он услышал мужской голос, доносившийся из дома, – наверное, ее мужа.

– Можно я сегодня погуляю с Магнусом? – спросил Франк.

– Можно, конечно, – ответила мама. – Он какой-то немного взбалмошный, тебе не показалось?

– Есть немного, – согласился Франк, хотя не знал точно, что значит «взбалмошный».

– Чем вы с ним занимаетесь?

– Просто гуляем.

– Только смотри, чтобы он не затащил тебя на банан.

– Ни за что.

– И я бы не хотела проснуться и увидеть тебя с парашютом.

– Не волнуйся.

– Ты должен мне пообещать, – сказала мама.

– Обещаю, – ответил Франк.

Франк старался идти, как туристический лайнер в устье фьорда. Магнус шагал впереди и высматривал театр. Вскоре они сошли с променада и спустились на набережную, где собралась небольшая толпа. Глазели на лодку, а точнее на яхту, как ее называл Магнус. Яхта – это та же лодка, но побольше и подороже. На палубе яхты сидел мужчина с совершенно лысой головой в синих плавках и черных солнечных очках. Вокруг него на палубе разлеглись три женщины в разноцветных купальниках – розовом, коричневом и белом. На корме яхты сидели еще две женщины.

– О! – сказал Магнус.

В толпе зевак были одни мужчины. Некоторые вроде бы обсуждали яхту, но большинство разглядывали женщин. К мужчине на яхте как раз подошла стройная девушка с высоким бокалом. Ее купальник был словно сделан из золота. Кто-то в толпе присвистнул. Но компании на борту было, похоже, все равно.

– Пять женщин! – сказал Магнус. – Вот каково быть богатым.

– Может, это его дочери, – заметил Франк.

Магнус громко рассмеялся.

– По возрасту подходят, – добавил Франк.

Франку с Магнусом пришлось подняться на цыпочки, чтобы было видно. Девушка с бокалом поцеловала мужчину в лысину, прежде чем уйти. Он криво улыбнулся и посмотрел на ее зад.

– Им нужны его деньги, – заявил Магнус. – А ему сам знаешь что нужно. Готов поспорить, у него в кубрике стоит огромная кровать, чтобы все поместились. И там запрещено находиться в одежде, а купальники разбросаны по всему кубрику.

– Хм, – сказал Франк.

– Так ему суждено умереть.

– Как именно?

– Упасть, запутавшись в купальниках, и проломить голову о позолоченную дверную ручку.

Один мужчина, стоявший прямо перед Магнусом, с бородой и огромным волосатым пузом, обернулся и сказал по-норвежски:

– Как по мне, это лучший способ умереть – упасть, запутавшись в купальниках, и проломить голову о позолоченную дверную ручку.

Франк не разбирался в яхтах, поэтому стал разглядывать женщин. Трусики на них были такие маленькие, что были даже не видны между ягодицами. Периодически они поправляли их, вытаскивая полоску ткани. С такими маленькими трусами неудивительно, что попы у них были полностью загорелые. Франк был уверен, что ему всю жизнь предстоит прожить с бледной попой. Как и маме. У маминого купальника были огромные трусы и маленький лифчик. У женщин на яхте – наоборот. Франк прекрасно знал, что многие мужчины покупают в киоске журналы с голыми иностранными женщинами, у которых большая грудь. Он даже знал, что есть такая работа – делать маленькую грудь большой. Правда, не совсем понимал, в чем тут смысл. Например, прыгать в длину с большой грудью должно быть страшно неудобно.

Лысый мужчина одним глотком осушил свой бокал. Потом наклонился и попытался ровно поставить бокал на ягодицу женщины в белом купальнике. Она засмеялась. Остальные женщины тоже стали смеяться. Мужчина строго поднял указательный палец – и смех тут же стих. Он хотел, чтобы бокал удержался на ягодице, а для этого ягодица не должна трястись от смеха, и всем остальным тоже нельзя смеяться, потому что смех заразителен. Вот о чем говорил его указательный палец. Он установил бокал на самое надежное, как ему казалось, место. Очень медленно отпустил бокал и – вуаля! – бокал стоял ровно, как на столе. Остальные женщины захлопали в ладоши, и даже в толпе на набережной раздались редкие аплодисменты.

Мужчина откинулся назад и полюбовался делом рук своих.

– Марианна, – позвал он.