Добро пожаловать домой (ЛП)

Ему становилось тяжело в груди. Кокаин страшно действует на младенцев. Чонгук был крошечным, когда его поместили под опеку Сокджина. Он проявлял симптомы синдрома отмены, и просыпался в слезах каждый час. Сколько бы Сокджин ни ворковал, кормил или менял памперсы, ничто не могло остановить его слёзы.

Чонгук был просто очаровашкой. Малыш родился раньше срока (скорее всего, из-за кокаина) и выглядел очень крошечным и милым. Его голова без труда помещалась в ладонь Сокджина.

Но этот малыш испытывал больше боли, чем взрослый мог себе представить.

Почти каждый раз, когда срабатывала радионяня, сердце Сокджина грозило выскочить из груди, но лишь потому, что он слишком сильно любил Чонгука. Каждый всхлип возвращал его во времена, когда Чонгук плакал всё время, что бы Сокджин ни делал. Он никогда не забудет те детские крики в первые дни.

Он слишком сильно любил Чонгука и не мог слышать его плач. Он любил его слишком сильно и просто не мог думать о том, что ему больно. Он слишком сильно любил его и просто не мог отпустить обратно к матери.

— О, Чонгуки… Милый, — тихо пробормотал Сокджин, когда Чонгук заснул на его груди. — Малыш… Всё хорошо, я рядом.

Ещё несколько минут Сокджин просто сидел с Чонгуком в детской. Намджун покрасил её в светло-голубой; мол, цвет «успокаивает». Он сказал, что это для Чонгука, но Сокджин подозревал, что скорее для него самого. Все мягкие поверхности и успокаивающие цвета в доме… Детям они, конечно, шли на пользу, но и Сокджину тоже.

Наконец, Сокджин спустился с Чонгуком вниз. Проходя мимо Юнги, он поцеловал мальчишку в макушку, и снова растёкся по дивану, устроив Чонгука на своей груди.

Юнги поднялся со своего места и встал рядом с братом и папой. Его мордашка повисла в пяти сантиметрах от Чонгука.

— Он спит? — прошептал он, не сводя глаз с Чонгука.

Сокджин легко гладил спину малыша.

— Да, Шуга. Он спит.

— А он в порядке?

— Ага, — сказал Сокджин, целуя Чонгука в лоб. — Он в порядке.

Сокджин урвал ещё двадцать минут отдыха, а потом проснулись Хосок, Тэхён и Чимин. Юнги тихо собирал себе паззлы, а Чонгук спал на груди Сокджина.

После тихого часа все были очень нервные, но этого и следовало ожидать. Дети обычно чувствуют, что взрослые чем-то расстроены и напряжены, а Сокджин весь день себя чувствовал крайне не очень. Ему требовалось немало выдержки, чтобы не заключить всех мальчишек в бесконечные объятия.

Но как бы ему ни хотелось обнять их всех, они были слишком капризными и не давались. Сокджину казалось, что он тонет в воплях, беготне и слезах. С ума можно сойти: дом превратился из тихого и мирного в шумный и бесконтрольный всего за пару минут.

— Знаете, что нам нужно? — спросил Сокджин, когда Чимин в третий раз за несколько минут плюхнулся ему на живот.

Тэхён, который, как змейка, пытался переползти через отцовское плечо, с любопытством посмотрел на него.

— Что? — спросил он.

Он захихикал, когда Сокджин ткнул его нос пальцем.

— Думаю, нам надо пойти на улицу и попускать пузыри.

— Пузыри! — завизжал Тэхён.

Он попытался захлопать в ладоши, но его моторика всё ещё была недоразвита для трёхлетнего, поэтому у него не особо получилось. Сокджин только улыбнулся и снова ткнул его в нос.

— Да уж, ты ведь любишь пузыри.

Пузырями можно было отлично сфокусировать внимание Тэхёна и не позволить ему перевозбудиться. Уставший и перегруженный Тэхён обычно более предрасположен к припадкам. Пузыри — хороший способ сохранить его здоровье.

К тому же, Сокджин больше ни секунды не мог находиться в замкнутом пространстве с вопящими детьми.

Без помощи Намджуна им понадобилось какое-то время, чтобы обуться. Юнги мог сам о себе позаботиться, и Хосок попытался как смог, но его кроссовки оказались не на той ноге.

— Ох, милый, наверно, не очень удобно? — спросил Сокджин, присаживаясь на корточки рядом с крайне озадаченным мальчиком.

— Я не понимаю, что не так, — очень тоненько сказал Хосок.

Сокджину пришлось сделать глубокий вдох, чтобы не заворковать.

— Ты не на ту ногу ботинки надел, глупыш! — сказал он, пальцем разглаживая хмурую морщинку на лице Хосока, и он расстегнул липучку на его кроссовках.

Хосок снова нахмурился.

— О… извините.

— Не извиняйся! — легко сказал Сокджин. — Ничего страшного, если ты ошибся. Но смотри… — он поднял кроссовки так, чтобы они были в правильном положении. — Твои пальчики, они как лучшие друзья, поэтому они всегда смотрят друг на друга.

Потом он перевернул ботинки так, что они были теперь не той стороной.

— Если ты наденешь их не так, пальчики будут очень далеко! А если правильно, то они будут рядом.

Хосок кивнул, давая знать, что понял. Он забрал у Сокджина ботинки и поставил их на пол перед собой так, чтобы было правильно. И только потом надел их.

Сокджин подождал и захлопал, когда Хосок обулся. Однако внутри он немного волновался: Хосоку пять лет; он давно должен знать, на какую ногу надевать ботинки.