Добро пожаловать домой (СИ)

Время от времени мы, обессилив, искали, где бы расслабиться и перекусить. По всему парку развлечений было раскидано множество кафешек, закусочных, лотков с мороженым, чипсами, хот-догами и прочей ужасной вкуснятиной, заставляющей фанатеть детей и приводящей в шок их родителей. Ну, лично мы – фанатели. Даже мой папаша сегодня удивлял всех собравшихся, (Кроме, разве что, Билла, которого удивляло и восторгало вообще все). Солидный мужчина, и вдруг в потертых джинсах и простой футболке, с накинутой на нее клетчатой рубашкой, задорно смеющийся, захлебывающийся эмоциями и, под их же властью, периодически лезущий обниматься ко всем подряд (Я, конечно, не про прохожих, а про нашу компашку. И то, за исключением Билла, я как-то рассказал отцу, что у мальчишки бзик и трогать его лишний раз лучше не стоит). Я балдею. Мы обедали, перекусывали, отдыхали и снова окунались в круговорот бесконечного восторга и непередаваемых ощущений.

В реальность иногда заставляли вернуться лишь огромные толпы народа, да длиннющие очереди. Хотя, в принципе, ни в одной из них мы подолгу не задерживались, то и дело посылая кого-нибудь из двух Г покупать FastPass. Это специальные такие билеты, дающие право посещения аттракционов в фиксированное время без очереди.

Но, если остальных такие заминки и вырывали хоть иногда из мира фантазий и волшебства, то меня мое чудо не покидало вообще. Во всех смыслах. Билл был постоянно рядом, таскал меня за собой везде, куда бы ни тянуло его любопытство, держал за руку, не выпуская, а иногда и вцепляясь мертвой хваткой, когда адреналин зашкаливал, а страх вопил и заставлял переходить в выражениях на родную, русскую речь. Размыкал он наши руки лишь для того, чтобы обнять меня же в порыве бушующих чувств. Все остальные в это время стояли и завидовали. Да-да, мавры, знайте свое место. Я по-прежнему единственный, кому можно лапать Билла.

В общем, Диснейленд затянул всех. Кроме меня. А я был затянут в подкидыша, и, как мне кажется, уже довольно давно, просто… Не помню, признавался ли когда-нибудь в том, что являюсь тормозом?

***

Этот день, казалось, просто невероятно сблизил нас всех. Ведь мы на несколько часов снова стали детьми (Опять же, исключая подкидыша, он и так еще не вырос). Даже мы с отцом так ни разу и не поругались, проникнувшись атмосферой всеобщего счастья. И все такие расслабленные, довольные, доверчиво-счастливые, с передозировкой эмоциями и впечатлениями, а от чего и дико уставшие, мы отправились в крупнейший отель парка – «Бухта Ньюпорта».

Восхищаться еще чем-либо абсолютно не было сил даже у Билла с Георгом, который сегодня, в принципе, не отставал от ребенка, а в чем-то вел себя даже более по-детски. Поэтому все сразу же завалились в один из забронированных заранее дражайшим папашей номеров, Suite Presidentielle, в котором должны были расположиться на ночь мы с Биллом и самим отцом. Номер был большой, с видом на озеро, состоящий из спальни, столовой и гостиной с раскладным диваном. Номер двух Г, Suite Honeymoon, состоящий лишь из спальни и гостевой зоны, был значительно меньше, но тоже с прекрасным видом и находился в башне отеля. Развалившись в столовой и ожидая заказ, из последних сил делились впечатлениями, а после, наскоро поужинав и выпихнув моих лучших друзей, стали располагаться ко сну. Мы с подкидышем оккупировали спальню, в которой было две, разделенные тумбой со стоящим на ней светильником, кровати, а отцу оставили гостиную и диван. Последний, в прочем, даже не собирался спорить (Можно подумать, я бы кому-то уступил право спать в одной комнате с Биллом), сразу же зарываясь с головой в ноутбук (Куда же мы без своей работы, что, впрочем, не особо меня сегодня раздражало), стоило тощему скелету, обмотанному полотенцем, выйти из душа, куда сразу же направился я, даже поддержав брюнета кивком на словах «Спокойной ночи, Гордон».

Смыв с тела усталость прошедшего дня, сказавшуюся лишь в самом его конце, вернулся в комнату, ожидая увидеть там спящий комочек. Не угадал. Билл не спал и, более того, кажется, ждал меня. Для чего – понял сразу же, стоило только погасить свет и лечь на незанятую кровать. Ребенок сразу же перебрался ко мне, в темноте умудрившись споткнуться. Притянув тощее тельце поближе, привычно укрыл нас обоих легким одеялом, приготовившись слушать. (За весь прошедший месяц мы не раз уже так вот проводили ночи: Билл лежал у меня на плече и шепотом делился всем, что накопилось у него на душе) .

И в правду, у брюнета открылось второе дыхание, и он еще долго и тихо-тихо рассказывал мне о прошедшем дне, так, будто меня самого там не было. А я слушал, и мне начинало казаться, что это правда. Меня там не было. В том мире, куда смог попасть только Билл. В нем не было больше никого, никто не мог смотреть его глазами. И сердце приятно грела мысль, что мне подкидыш решил этот мир показать. Так, как будто я для него особенный.