Доброе утро, Царь!

Лишь когда мы начали творить заклятие, Имир понял ошибку, но и тогда он не сразу поверил в мое предательство. Мгновений его растерянности хватило нам возвести вокруг него кокон застывшей Силы, но Сила Имира была больше нашей. Он вступил в схватку и убил Алькума, пока я продолжала творить заклятие. Я вплела в него Силу своей души и кровь своего сердца. Все, что было во мне, Сила, любовь и сердцебиение, стало коконом, а я осталась лишь оболочкой. Когда Имир увидел, что, разорвав кокон, он убьет меня, он позволил мне завершить заклятие. Так вышло, что прорицание сбылось и любовь ко мне стала погибелью Имиру, которого не могли погубить ни боги, ни демоны. Я слышала, как он просит меня остановиться и выпустить его, до конца. Последними его словами были слова любви. Потом я закончила творить его тюрьму. Уходя, я обрушила потолок подземелья, чтобы никто никогда не нашел его. Так я отомстила за отца, Таяна, Саруба, Херуна и Алькума, а также за всех убитых ради крови и ради Силы.

Через час я призвала в покои Имира всех магов и сообщила, что его больше нет. Тогда раскрылись двери и вошли Непокорные вместе со стражей, действующей по моему приказу. Покои Имира защищены заклятием, так что никто не может применить в них Силу, кроме него самого. Маги оказались беспомощны и умерли все до одного. В благодарность за мои заслуги Непокорные сохранили мне жизнь, но я возвращаю им этот дар. Мое сердце тоскует по Имиру, жизнь без него кажется мне стезею мучений. В смерти я обрету успокоение.

Если когда-нибудь люди забудут эту повесть или по злым намерениям раскопают подземелье, Имир все равно не получит свободы. В заклятие вплетены моя кровь и мой дух. Я единственная, кто способен его разрушить. На рассвете я умру, и тогда никто не сможет освободить его.

Такова подлинная история моей жизни. Я, Элетия, записала ее в первый день нового века. Да будет он благословенным для всех свободных людей, и да сгинет в нем любое зло так же, как сгинуло оно сегодня. Во имя Молчащих богов.

«В день своей свадьбы девица Самурхиль затмевала красотою солнце и звезды» – так запишут сегодня летописцы, не упустив случая польстить внучке Синего энса, которая еще недавно считалась будущей главной летописицей, как почти все главы Дома Самурхиль с незапамятных времен. Если хватит смелости, там же укажут, что, в отличие от Иарры, новая энса к семейному занятию вполне равнодушна, книжной пыли предпочитает залы приемов, а изречениям давно умерших – возможность производить впечатление на живых. Что небрежность в управлении Домом уже начала давать плоды, и… впрочем, к чему эти мысли? Никто не пишет плохо об энсах при их жизни. Безнаказанно ругать позволено лишь мертвых.