Доброе утро, Царь!

Белый магический свет отразился от граней кристалла невыносимым блеском. Сияние наполнило комнату. Иарра отскочила в сторону, подальше от этого, манящего, ледяного, знакомого.

«Что это, как это может быть?!»

Ей пришлось сжать челюсти, чтобы не стучать зубами. Лада и Элетия молчали. Они были удивлены и напуганы не меньше.

«Это чья-то тюрьма, ведь так?» – спросила их Иарра.

«А что же еще?» – слабо отозвалась Элетия.

«Но кто там поместится? Кошка?»

«Не знаю!»

«Существо, не имеющее тела», – сказала Лада.

«Разве такие есть?»

«Наверняка».

«Есть, – Элетия вдруг всхлипнула. – Уходи отсюда, Иарра».

Кристалл сиял перед ее глазами, притягивал. Еще два притаились рядом. Бриллианты в сравнении с ними были не дороже кирпичей. Комната оказалась сокровищницей, прекрасной и смертельной, прячущей свои тайны. Даже проникнув сюда, Иарра не смогла их разгадать.

«Ты что-то поняла? Элетия?»

«Нет! Уходи отсюда. Тебя ищут. С этими кристаллами все равно ничего не сделаешь, их ни разбить, ни сжечь, даже Сила не поможет!»

«Она права, – сказала Лада. – Здесь мы ничего не сделаем, и сюда скоро придут. Пора уходить».

Иарра не шевельнулась.

«Элетия. Если ты что-то знаешь, скажи!»

«Я не знаю! – в ее голосе были слезы. – Я скажу, если пойму, Иарра, поверь, пожалуйста. Вернись в свои комнаты!»

Иарра повернулась и пошла прочь. Магический свет над ее головой потух. Бессмертные по-прежнему охраняли свою раскрытую тайну. Заклятие спрятало ее от их глаз. Сердце сводило судорогой от страха, и этот страх не имел ничего общего с опасностью быть обнаруженной. Таинственные кристаллы все еще сияли у нее перед глазами. Ни о чем другом она думать не могла. И только голос Лады, спокойный и рассудительный, принес ей облегчение:

«Надо спросить Имира».

Имир. Если бы все было так просто! Когда-то она мечтала проснуться и обнаружить, что вся история с ним – всего лишь дурной сон. Но в кошмаре, которым обернулась ее жизнь, само имя Имира прозвучало утешением. Обещанием надежности, той самой, которую она тщетно искала в Римуше. Впервые Иарра подумала, что совершила ошибку.

«Он не захочет со мной говорить».

«Ты вернула себе Силу, теперь тебе не нужно его разрешение. Очень давно мы с Имиром обменялись частицами сознаний, чтобы он всегда присутствовал во мне, а я в нем. Я умерла, но он воспользовался тем старым заклятием, чтобы связать вас и поселить в тебе мой образ. Часть разума Имира внутри тебя. Если постараешься, ты сможешь его найти».

Элетия, самая чувствительная из троих, плакала. На минуту Иарра поняла, почему она так раздражает Ладу, почему раздражают Ладу они обе. Слабодушие, нерешительность, сомнения – вот из-за чего они без конца топчутся на месте. Лада единственная, кто мыслит ясно, и если бы их общим телом управляла она…

Остановись, Иарра Самурхиль. Как давно ты успела признать, что твое тело – общее?

«Мы просто жалкие слепки памяти, – оборвала ее мысли Лада. – Оставь себе свое тело и сними невидимость. Ты пришла».

Она едва успела послушаться, как рядом оказались они все – Римуш, Таша, Бессмертные, жрец Исхфан, чье лицо даже в помещении скрывал капюшон. Нападение было отбито, немногие оставшиеся в живых Красные успели сбежать. Трупы остальных вытащили и сложили на внешнем дворе – почти четыре десятка лучших воинов из трех Красных Домов, и без того истощенных, обескровленных войной и восстанием. Энс Карана, чтобы ему тысячу раз провалиться к Эннугу, послал своих людей на смерть, но сам с ними не пошел. На что он вообще рассчитывал?!

– Он еще пожалеет, – прорычал Римуш, выпуская Иарру из объятий после того, как убедился, что она жива, здорова и не ранена. – Он за это заплатит, вот увидишь!

– Он уже заплатил. Вы уже отняли все, у него, у всех Высших. Разве ты не понял, что это он от отчаяния?

Римуш уставился на нее. Исхфан заинтересованно приблизился. До сих пор Иарра не слышала его голоса, но молчаливое присутствие этого человека пугало ее не меньше сияния кристаллов. В нем была магия, чуждая, совсем не похожая на ту, что она знала. Собственную Силу Иарра на всякий случай спрятала под непроницаемый покров.

– Ты что, его защищаешь? Этого своего жениха? – казалось, Римуш не верит своим ушам.

– Он больше не мой жених, я здесь, с тобой, – примирительно отозвалась она. – Меня они тоже хотели убить. Если после этого я хочу, чтобы ты меня выслушал – разве я слишком многого прошу?

Римуш удивленно оглянулся на Исхфана, на Ташу. Бессмертные постепенно расходились по своим постам. На место каждого, убитого в нападении, становились трое – совершенно запоздалая предосторожность, едва ли Красные решатся на еще одну атаку. Остальные возвращались в свои комнаты. С Римушем остались шестеро, еще столько же охраняли Исхфана. Как обычно, им почти не требовались приказы, словно Бессмертные без всяких слов знали, чего ждут от них их хозяева.

За окнами уже занимался рассвет.

– Я тебя слушаю, – сказал Римуш.