Доброе утро, Царь!

В ее время, сказала она, лекари нередко прибегали к процедуре кровопускания. Имир называл это глупостью, но не запрещал – по большей части ему не было до этого дела. Его собственные приближенные отличались завидным здоровьем, но прочие подданные лишь в особых случаях могли удостоиться исцеляющего прикосновения Царя или его учеников. Лекарская наука процветала, хотя далеко не все врачебные приемы приносили пользу, а не вред. Среди этих последних было и кровопускание.

Ладу такое напрасное расходование жизненной Силы привело в ужас. «Глупцы», – сказала она. «Дикари, – добавила она, подумав, – вы хуже наших рабов. И зачем Имир потратил на вас столько времени? И чем вы отплатили ему за это?»

После таких заявлений Иарре нелегко было признаться, что современные аршские врачи рекомендуют регулярно пускать кровь для очищения организма, причем стоит такая процедура весьма недешево. Но теперь выход был найден, дальнейшее – выбрать подходящего целителя из младших Белых и подчинить его разум своей воле – стало просто небольшой тренировкой для мага. Если она и казалась самой себе чудовищем, являясь к бедняге за свежей порцией человеческой крови, жажда Силы перевешивала все.

Для занятий Иарра облюбовала одно из подземных хранилищ главной городской библиотеки. Узнай кто-нибудь, чем она занята… Но подземные комнаты, где содержался архив, были многочисленными и пустыми, заглядывали сюда редко, разве что увлеченные исследователи вроде энса Адая или нее самой. И кому, как не внучке главного летописца знать все их входы и выходы? Лучшего убежища она не нашла. Заниматься сильной магией в доме, где жил Исхфан со своими кристаллами, было бы слишком опасно.

В мирное время здесь в любой день можно было встретить целую команду уборщиков, но ныне архив оказался в таком же небрежении, что и весь остальной город. Ее прикосновения оставляли следы в густеющем слое пыли на полках и ящиках.

Лишь один раз ее чуть не обнаружили. Только магия да еще быстрота помогли Иарре успеть спрятаться между ящиков с разбитыми глиняными таблицами, когда в зал хранилища вошел не кто-нибудь, а энс Карана собственной персоной.

Он был один. Зажатая твердыми боками ящиков Иарра с раздражением подумала, что даже нынешние времена не научили энса водить за собой охрану. После ночного нападения на Римуша это было попросту глупо. И что ему понадобилось здесь, в архиве?

Ее бывший жених проследовал через зал с зажженной лампой в руках. Даже сейчас его сопровождал аромат духов – мирт и корица, самоуверенность и сладострастие. Его кошачьи шаги звучали не громче шелестения одежд. Иарра невольно задержала дыхание. Энс пристроил лампу на краю стола в дальнем конце зала и принялся не спеша рыться в одном из ящиков. До Иарры доносился лишь шорох перекладываемых таблиц да изредка негромкий глиняный стук. Не найдя того, что искал, Карана переставил лампу и занялся другим ящиком, затем, оставив и его, взялся за третий.

Он никуда не спешил. Иарра не знала, сколько прошло времени. У нее затекла спина, край рейки, которой был сколочен ящик, больно упирался в ребра, но пошевелиться она не решалась. Когда же он наконец уйдет?

Устав ждать, мысленно потянулась к энсу. Тот что-то нашел: он выпрямился, обернувшись так, чтобы свет падал на древний манускрипт в его руках, и погрузился в чтение. От него исходило ощущение отчаянной, какой-то остервенелой решимости и жажды, радость и еще что-то – чувство, которое было хорошо знакомо в последнее время ей самой. Ощущение почти пойманной догадки, ускользающей тайны, которую надо только прижать покрепче, и она раскроется. Холодея от недобрых предчувствий, Иарра проникла в его сознание.

В вихре образов, что обрушился на нее, немудрено было потеряться – там были и Римуш, и Исхфан, и Бессмертные, она сама и ее дед, легенды и слухи, свитки и манускрипты в таком количестве, что сделало бы честь любому Синему. Энс Карана всерьез увлекся исследованиями, и искал он…

– Энс! Энс Карана! – в дверях появились двое запыхавшихся молодых Красных.

Энс вздрогнул, задев и уронив на пол глиняную таблицу. От таблицы откололся кусок.

– Прости, энс, – извинился Красный. – Ты велел позвать тебя, как прибудет балла.

Все еще оставаясь в его разуме, Иарра увидела, о какой балле идет речь – то была незнакомая ей старуха с татуировкой Синего дома Эбратхиль. Карана рассчитывал на ее помощь, но сейчас испытал лишь раздражение. Документ, который он держал в руках, оказался подлинным сокровищем, и конец его поисков был близок. Нужда в старой летописице почти отпала.

Но все же энс сам пригласил ее и теперь должен был к ней выйти.

– Иду, – сказал он.

Нехотя свернул манускрипт и убрал его на дно ящика, затем принялся укладывать поверх него другие свитки, пока ящик не оказался полон. Энс Карана постарался придать ему нетронутый вид, даже подумал, не присыпать ли сверху пылью. Никто не должен был заглянуть сюда до тех пор, пока он не вернется и заберет свою добычу. Тайна была слишком велика и слишком опасна, чтобы позволить кому-то еще в нее проникнуть.