Доброй ночи, Румпельштицхен (СИ)

Он накрыл ее ладонь своей рукой и твёрдо произнёс:

— Нет. Только если у тебя есть на это причины, не связанные со мной.

Глаза в глаза. Долгий взгляд.

— Я поняла тебя. Причин нет.

Напряжение повисло в воздухе, словно дамоклов меч над ними обоими. Очарование игривого утра рассыпалось в пух и прах.

Телефон, не спасший Роба пять минут назад, ожил и завибрировал.

— Нойзман.

Селена кивнула и посмотрела на часы.

— Мне пора.

Мимолётный поцелуй и запах ее духов на его щеке. Не сказать, что это разрядило обстановку, но ответил на звонок Штицхен уже в более благоприятном настроении.

— Слушаю.

— И тебе доброе утро. Ты не забыл, что твой выходной уже прошёл? А то у меня тут для тебя три новости. Все плохие.

Роб мысленно послал Нойзмана к собачьим чертям, но вслух посоветовал ему не тянуть кота за причинное место и выкладывать свои плохие новости.

— Первое, твою Селену вызывают на допрос…

— Допрос?! На каком основании?

— С ней хотят побеседовать о ее погибших подчиненных. Ну не допрос, ладно. Но все чин чином, под протокол.

Роб сжал челюсти так, что Нойзман наверняка услышал скрип зубов.

— Дальше. У нас снова труп.

— Псих решил убивать не только по средам?

— Судя по состоянию тела, ему не меньше месяца, — Коллега увлечённо хрустел каким-то снеком, и Роберта передернуло.

«Нойзман, больной ублюдок, как можно есть и говорить об этом?!».

— Женщина, жила одна. Замужем никогда не была, единственный родственник, племянник, пропал около полутора лет назад, признан погибшим. Если бы не коммунальные службы, ее могли ещё долго не найти. Но суть не в этом. Шеф в таком бешенстве, как будто дело нам месяц назад скинули, а мы нихрена не сделали. Ждёт на ковёр.

— Я тебя понял, буду через полчаса, — не слушая жевания напарника, Штицхен скинул звонок и заметил Селену, притихшую в дверном проеме. — Ты ещё не ушла?

Девушка дёрнулась, будто ее резко вытащили из собственных мыслей. Исподлобья посмотрев на Роберта, она медленно произнесла:

— Допрос?

— Беседа, — Роб взъерошил волосы, словно извиняясь, — это было ожидаемо.

— Я не о том, — Селена, наконец, пришла в себя, — это будет официально или?..

— Официально, под протокол. Мне не доверят в любом случае, сама понимаешь.

— Понимаю, — Роб на ходу приободрял ее, — прости, все уточню позже, теперь я тоже тороплюсь.

— Еще кого-то нашли?

— Тебе лучше не знать, ты же не знакома с одинокими женщинами, которых месяц никто не искал?

Селена побледнела.

— Н-нет.

— Ну и отлично.

Они вместе спустились на парковку, где Селена отказалась, чтобы он ее подвёз к офису.

— Я справлюсь, не переживай. Тебе тоже уже нужно быть на работе, — отмахнулась она, когда Роб предложил ей сесть в машину.

Когда он отъезжал, в боковых зеркалах было видно, как девушка достала телефон, набрала номер и приложила трубку к уху. Даже издалека была заметна нервозность Селены, и Роберт подавил в себе желание проследить за ней. В конце концов, возможно, она просто вызывала такси.

В этот раз дорога обошлась без происшествий, и на работу Штицхен успел вовремя.

В отделе было шумно. Всегда флегматичный Нойзман отрывисто что-то печатал вместо своего обычного пасьянса. На подоконнике, сдвинув горшки с полумертвыми фикусами, примостились ребята из другой опергруппы. Роб не смог вспомнить их фамилий, но не сомневался, что не раз видел их в коридорах. Шеф, грузный мужчина с пышными усами, важно восседал за столом Штицхена, недовольно барабаня пальцами по столу.

— Мистер Уолдорф, Нойзман, — Роб кивнул своим и посмотрел на двух других детективов, — добрый день.

— Уайт и Стенфорд, — подсказал шеф, все ещё не переставая злиться, — Штицхен, где тебя собаки носят?

Роб поджал губы.

Мистер Уолдорф вздохнул, прекрасно зная, что дальнейшие препирательства бесполезны. Несмотря на достаточно высокую должность и грубые манеры, к своим подчинённым он относился достаточно лояльно, негласно благодаря их за хорошую службу.

— Ладно, раз все в сборе, можно начинать. Что мы…

Речь шефа прервал стук в дверь. Посетитель, не дожидаясь приглашения, зашёл в кабинет и обвёл взглядом присутствующих. Мистер Уолдорф побагровел от такой наглости, но Роб едва ли обратил на это внимание.

Раздался хруст и в руке Штицхена остались обломки карандаша.

На пороге стоял мужчина, с которым Селена встречалась тайком вчера.

*Браунс — аналогия с Браунсвиллом в Нью-Йорке, но так как город, где происходят реальные события в каноне не указан, автор взял на себя смелость провести параллель именно с Большим Яблоком

========== Часть 5 ==========

Страх.

Первобытный, всепоглощающий.

Он парализует, не позволяет вымолвить и слова. Расползается по всему телу, сковывает руки и ноги.

Кем бы ты ни был, что бы ты о себе ни думал, перед ним ты беспомощен. Все, что остаётся — подчиниться.

Закончить начатое.

Острое лезвие легко распарывает тонкую ткань, холодит кожу, входит в плоть, как в мягкое масло. Поначалу нет ничего — ни боли, ни осознания.

Они приходят через несколько мгновений, когда кровь наполняет рот, стекает по лицу.

Горячая, густая.

Алые капли на белоснежной блузке.