Добровинская галерея. Второй сезон (сборник)

– При таком поносе кашлять и чихать я просто боюсь…

…И вот, несмотря на такую встречу Нового года, следующие двенадцать месяцев были просто великолепны, к тому же еще я выиграл летом три турнира. В общем, «как встретишь, так и будет» – это просто глупые предрассудки.

А вот любимая с тех пор любит повторять: «…Потому что не надо доедать ни за кем чужие супчики!»

Права. Права любимая на все сто процентов.

Спутница и погром

– Жаль, но я должна уехать. Мне надо доделать «Артгид» по Парижу, и, кроме того, со мной во Францию едет группа. Шестнадцать человек. Жаль. Но отложить я не смогу…

– Просто фильм, в котором я снялся практически в главной роли у Говорухина, номинирован девять раз на «Золотого орла». Мне не хотелось бы без тебя идти. «Мосфильм», тусовка, все дела… И потом, помнишь историю мальчика в Одессе, который пришел радостный домой из школы: «Мама! Ура! В новогоднем спектакле я буду играть роль еврейского мужа!» Бабушка Фира Моисеевна: «А что, роли со словами уже не было?» Так вот. У меня там сплошные диалоги. С Сухоруковым, Домогаровым, Матвеевым… А как я сыграл! Ты ахнешь! Хотя что я рассказываю – ты же три раза фильм смотрела.

Любимая вздохнула, помешала несуществующий сахар в кофейной чашке и задумалась.

– Нет. Не получится. А ты с кем пойдешь?

Кто сказал, что любопытство не порок?

– Не знаю. Думаю, что пойду один. Как сыч. Как одинокий рыцарь грусти. Мне же, кроме тебя, ни с кем не интересно. А ты уезжаешь…

Явный перебор. Куда-то меня понесло «не в ту степь». Надо вылезать из этой ахинеи, пока не поздно.

– Единственный человек, которого я бы с удовольствием позвал, – это Ксения Соловьева из «Татлера».

– Ксюша сама там будет и без твоего приглашения. Уж кого другого, а редактора «Татлера» обязательно на такое светское мероприятие позовут.

Над «турандотским» столом поднялась недоверчивая бровь.

«Умная, – подумал я. – А, собственно, с дурой я никогда и не жил бы…»

– У меня есть идея. Возьми нашу Юлю. Юлю Аршавину. Которая Барановская. Класс. Хорошая идея. Я ей сейчас сама позвоню.

– А вдруг она не сможет или ей неинтересно?

– Я все устрою, – сказала любимая и заговорила в трубку: – Юль, привет…

…Автомобиль довольно проворно подкатывал к «Мосфильму». Еще одно преимущество дорогой машины заключается в том, что от нее все шарахаются. Покоцать удлиненный «Фантом» может обойтись в почку. И то, если повезет и кому-то нужна будет чья-то пропитая «хрень с камнями»… Мне, например, ну даром ни к чему чья-то мудацкая почка.

В кулуарах самой известной студии страны то тут, то там мелькали (как живые) легендарные лица. Полный тезка покойного Хрущева, Никита Сергеевич, что-то верещал своим неподражаемым голосом Михалкова актеру Збруеву. Тот, видно, объяснял брату Андрона Кончаловского, почему вот уже как лет семьдесят пять он не стареет. В результате збруевского рассказа получался синопсис русской версии «Загадочной истории Бенджамина Баттона». Рядом красавчик Максим Матвеев из МХТ смотрел по сторонам, как будто он совсем не «боярский муж», а так, зашел на полчаса покурить. Продюсер Александр Роднянский теребил в руках своего многострадального «левиафана», которого надеялся несколько раз вынести при всех на сцену. В общем, все как обычно.

В этом павильоне я когда-то, будучи студентом ВГИКа, проходил практику на третьем курсе. Пятно от разбитой моим приятелем в 1974 году бутылки «Солнцедара», которую он принес для сдачи зачета, было на месте. То ли пол с тех пор не мыли, то ли химический состав напитка все-таки победил гранит – оставалось загадкой.

Вокруг исторического пятна, на выщербленном и выйоганом полу спотыкалась, держась за бокал шампанского, актриса Елена Лядова, одетая в цвета футбольного клуба ЦСКА, который, в свою очередь, одевается в цвета барселонской «Барселоны». Ее сопровождал в синхронном спотыкании Владимир Вдовиченков, похоже, тоже актер или просто друг (свечку никто не держал). Клан Бондарчуков и глашатай нашего президента, появившийся как по часам, но без часов, с очаровательной бывшей невестой, дергались на побитом полу, как простые смерды. Кстати, бывшая невеста, которая за время пути стала женой, будучи девушкой спортивной, держалась на безумном полу лучше всех. Наконец Владимир Хотиненко, как следует подкосившись, удачно вылил кому-то в декольте славный игристый напиток. Бедному режиссеру стало безумно неудобно, не говоря уже о содержимом декольте, которому было неудобно вдвойне: оно (содержимое) стало одновременно и сладким, и мокрым. То есть в другой ситуации это, возможно, было бы и неплохо, но на «Золотом орле» могло бы быть и по-другому. Впрочем, тут выяснилось, что обладательница декольте не совсем человек, а светский обозреватель, которого к вечеру вообще вспоминать стыдно даже в неприличном обществе, и все встало на свои места. Гости закивали хотиненковскому жесту в знак одобрения и захотели подлить еще чего-нибудь сами.