Добрые и сильные

— Марш по комнатам. Цирк увидели? Шлюха пришла на дом?

— Гондон. Тебе ли говорить! — закричала Лина.

Володя резко схватил жену за локоть.

— Пошли, — велел он.

— Куда?

— Придумаем.

— Подожди, — окрикнул его Виктор, и Володя замер. — Стой здесь.

Виктор ушел, а Лина, посмотрев на своего бывшего мужа, спустила дорожную сумку, которую поднимала с видом укора. Она надеялась на лучшее, и увидев возвращающегося Виктора, вся подалась к нему. Тот держал в руке деньги и протягивал брату, обходя ее, как кучу навоза.

— Вот, Володя, здесь десять штук.

— Российскими, — тихо и разочарованно протянула Лина.

— Устрой ее где-нибудь. А там пусть сама выкручивается.

— Спасибо, — Володя взял деньги и положил их в карман.

— Без обиды?

— Без обиды.

Виктор хлопнул брата по плечу, тот его — по руке, и Володя, взяв дорожную сумку Лины, вышел за дверь.

Он привез ее в квартиру, принадлежавшую управлению и рано утром увез на дачу, а днем, между делом нашел квартиру, сдаваемую через риэлторную контору и, внеся задаток, привез женщину туда. А вечером, позвонив брату, приехал к ней, приехал, потом что она была когда-то его женой, потому что ему нужна была женщина, и потому что она позвала его. В постели она умела стать единственной и неповторимой.

Прожил он с ней неделю. На выходные даже привез Настю и Никиту, а сам взял из детдома Егора и уехал с ним к брату. А в понедельник, вечером, вернувшись пораньше на съемную квартиру и отперев дверь вторым ключом, увидел Лину и незнакомого мужчина, сползавшего с дивана на разбросанную кучу одежды.

Побелев от бешенства, Медведев развернулся и быстро вышел, хлопнув дверью.

— Так, — проговорила Лина, без спешки поднимаясь с дивана. — Мужа я из-за тебя потеряла и, теперь уже, окончательно, так что следующая плата за квартиру за тобой.

А Володя приехал к брату.

— Вот и кончилась моя семейная жизнь, — сказал он, и в голосе его чувствовалась грусть.

— Брось, Володь, такую жену, знаешь, при Петре Великом заживо бы закопали в землю.

— Сейчас нет Петра Великого.

— Вот и жаль.

— Не знаю, — Володя снял куртку и прошел в гостиную, сев в кресло.

Настя и Никита облепили его: девочка, приседая на подлокотник, а мальчик — оседлав колени.

— Можно подумать, что любишь эту стерву.

— Не надо при детях, Вить.

— Пусть знают, кто есть кто. А то еще сманит куда-нибудь.

— Ей некуда.

— Вот и прекрасно.

— А где Валя с Максимом?

— Валя поехала к сестре, а сын все у Радика с Ксенией торчит, так и найдет себе местечко в Останкино.

— Ну и хорошо.

— Кстати, твоя Алина кажется, в отпуск собирается, точно не знаю, Макс что-то говорил вчера, после твоего отъезда.

Володя молчал, и тогда Виктор продолжил:

— Что у тебя с ней? Не клеится?

— Зачем я ей нужен?

— А черт их разберет, этих баб, что им вообще по жизни нужно.

— Ты говорил, что деньги.

— Не помню. Может быть. А может, что-то еще. А, Насть?

— Оставь ребенка, — сказал Володя, но девочка, слушавшая внимательно, обняла отца за шею и ответила тоненьким голоском.

— Мне нужен папа.

— Вот так, — похлопал брата по плечу Виктор, и Никитка, засмеявшись, тоже начал хлопать его по плечу и обнимать за шею, отталкивая сестру.

Глава 30

А тем временем РУБОП через своих осведомителей получили наводку о перевозке партий наркотиков на московский склад Карелина. Где этот склад, в РУБОПе не знали, оставалось только ставить заслоны по большому кольцу. Операция проводилась масштабно, были задействованы силы ФСБ и московского спецназа.

Два грузовика «Шеви-Пикап», с фирменными знаками кока-колы на бортах, расстреляв останавливающий их усиленный наряд ГАИ, по Новорязанскому шоссе свернули на Волгоградский проспект, потом на улицу Скрябина, дальше шло Кузминское кладбище, а за ним — похоронная фирма. Возле склада досок и дешёвого материала для памятников, пикапы остановились. Оперативники потеряли их и метались по ночному шоссе, пока группа Медведева не получила приказ обследовать район кладбища. Пикапы они обнаружили сразу, увидев издалека загоревшие и снова потухшие в темноте фары. Два «Джипа» и «Форд» помчались туда.

Оперативники в бронежилетах, вооруженные укороченными автоматами, выскочили из резко затормозивших машин.

— Сдавайтесь! — закричал Медведев. — Вы окружены. Сопротивление бесполезно.

Пока он говорил это, те, кто был на складе, сориентировались и открыли стрельбу. Группа Медведева рассыпалась, окружая здание и очередями преграждая противникам путь к отступлению. Они лишь удерживали тех, не давая разбежаться, пока не пришло подкрепление. После двух часов бесполезной стрельбы, засевшие на складе сдались. Из двадцати двух человек боевиков убито было четверо, остальные: и раненые и невредимые, были отвезены в изолятор. В ту же ночь взяли Кухаревича, владельца склада и похоронной фирмы.

Кононову приказали передать дело в прокуратуру, и он сделал это с видимым облегчением. После смерти Кокорина, он стал удивительно покорным и только желал дожить до пенсии.