Добрые русские люди. От Ивана III до Константина Крылова. Исторические портреты деятелей русской истории и культуры

Петру Аркадьевичу Столыпину не удалось предотвратить революционную и геополитическую катастрофу России в ХХ веке, хотя он сделал всё, что от него зависело. Увы, удар по полководцу, как не раз доказала всемирная история, чрезвычайно эффективен. Мы не можем изменить прошлого, в котором Россия не смогла пойти по столыпинскому пути. Ей помешали. Но мы можем и должны провести реставрацию будущего. Устроить нашу жизнь в России XXI века такой, какой она была бы, если бы Петру Аркадьевичу дано было бы воплотить все его замыслы. Нам нужна столыпинская Россия.

Что читать о Столыпине:

1) Бок, М. П. П. А. Столыпин. Воспоминания о моём отце. — М.: Новости, 1992;

2) Давыдов, М. А. 20 лет до Великой войны. Российская модернизация Витте — Столыпина. — СПб: Алетейя, 2016;

3) П. А. Столыпин: Программа реформ. Документы и материалы. В 2-х томах. — 2‐е изд., стер. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011;

4) Правда Столыпина / Сост. Г. Сидоровин. — Саратов: Соотечественник, 1999;

5) Розанов, В. В. Террор против русского национализма. Статьи и очерки 1911 г. — М.: Республика, 2005;

6) Рыбас, С. Ю. Столыпин. — 6‐е изд. — М.: Молодая гвардия, 2018;

7) Солженицын, А. И. Царь. Столыпин. Ленин: Главы из книги «Красное Колесо». М.: АСТ Москва; У-Фактория, 2008;

8) Столыпин, П. А. Нам нужна великая Россия. Полное собрание речей в Государственной Думе и Государственном Совете 1906–1911. — М.: Молодая гвардия, 1991.

Николай II Царь-Победитель

Кого убили в Ипатьевском доме?

Цареубийство в ночь с 16 на 17 июля 1918 года было для России нравственной, метафизической и политической катастрофой, значения которой мы до сих пор не осознали в должной мере и на исправление последствий которой (если только подобное исправление вообще возможно) уйдет не одно столетие.

У этой катастрофы есть нравственная и юридическая сторона, даже если отвлечься от высокого звания убитого. Без предъявления обвинения и суда группой частных лиц, именовавших себя представителями исполкома Уральского совета (то есть структуры, независимо от её политической оценки, не бывшей и не могшей быть судебной инстанцией) тайно ночью в подвале была убита пожилая чета, четверо девушек на выданье, подросток-инвалид, а также группа добровольно сопровождавших их лиц — врач, повар, слуги… Трупы попытались уничтожить, чтобы скрыть преступление. Произойди подобное в наши дни в любом городе России, и пресса неделями бы обсуждала громкое убийство, совершенное, видимо, каким-то маньяком или бандой.

В этом преступлении не было ничего даже от мнимой «легитимности» казни Карла I в Англии или Людовика XVI во Франции, «приговоренных» (хоть и без всякого права) парламентом и конвентом, представлявшими в теории всю нацию. Напротив, Учредительное собрание закончило свою жизнь ещё раньше, чем царь, да и Съезд Советов судьбу царя никогда не обсуждал…

Чудовищность совершенного в отношении царской семьи (как «частных лиц») задала нулевую планку насилия в отношении любых других «частных лиц» в послереволюционной России: священников и монахов, дворян и офицеров, профессоров и купцов, рабочих и крестьян; и точно так же как для «бывших», так и для новых — партработников, красных комиссаров и красной профессуры, женщин и мужчин, стариков и детей.

Царь и царская семья — символ страны и народа. Показав, что с ними можно поступить так, большевизм дал себе разрешение убивать точно так же кого угодно другого из недавних подданных убитого государя. Вместе с царской семьей был обесценен каждый человек в России.

Не спрашивай, кого расстреляли в Ипатьевском доме — царя или «гражданина Романова». В Ипатьевском доме расстреляли тебя.

В политическом смысле цареубийство, вместе с другими расправами над представителями семьи Романовых летом 1918 года, было своего рода точкой невозврата, окончательного схода России с рельс нормального исторического развития.

Конкретным политическим мотивом уничтожения государя стали, скорее всего, события 6 июля 1918 года, когда власть Ленина и всего режима германской агентуры покачнулась — против них взбунтовалась часть соратников (не только левых эсеров, но и фактически поддержавших их большевистских лидеров, — как по сути «самоарестовавшийся» в ЦК левых эсеров Дзержинский), не горевших особенным желанием работать «германской колониальной администрацией» и считавших возможным поглядывать в сторону Антанты.

В Ярославле разгорелось освободительное антибольшевистское восстание (в рядах участников восстания оказались и монархист А. Перхуров, и недавний эсер-террорист Б. Савинков, и кадет Соболев, и меньшевик И. Савинов, и беспартийный В. Лопатин).