Добыча

Его утомляет не писательство. А ощущение, что он не султан, а торговец, ходящий из королевства в королевство с товаром, который, похоже, никто не хочет покупать. Все более или менее согласны с тем, что англичан нужно прогнать из Индии. Все утверждают, что любят подарки, которые Типу посылает вместе с письмами. Никто не в состоянии сказать «нет», предпочитая вежливую нерешительность открытому отказу. И очень многие желают ему провала, потому что он происходит не от королей, а от неграмотного наемника.

Только американцы, похоже, ценят подобную историю происхождения. Их первый президент однажды поднял тост за отца Типу; они даже назвали один из своих военных кораблей Hyder Ally. Но теперь у американцев свои пиратские проблемы, у французов – свои средиземноморские, а у Типу никого нет.

И вот он продолжает посылать подарки и письма, последнее из которых отправилось к шаху Персии вместе с экзотическими птицами, украшениями, платьями, слоновой костью, сандаловым деревом и специями.

Его Величеству Фатх-Али Шаху Каджару, пишет Типу, сверяя с записями писаря все королевские титулы шаха: Повелитель этого, того и следующего…

На последнем Типу делает паузу.

Вслух он читает:

– Самому Грозному Повелителю и Мастеру «Британской энциклопедии» – Он смотрит на Раджа-хана в поисках подтверждения.

– Европейский справочник, – сообщает Раджа-хан. – Его Величество прочитал все восемнадцать томов.

– Персы, – говорит Типу, хотя и не без оттенка уважения. Вот что он делал бы, если бы у него было столько свободного времени. Целая библиотека ждет его, заброшенная.

Но сейчас он касается пером бумаги.

Самому Грозному Повелителю и Мастеру «Британской энциклопедии»…

Шах будет тронут этим письмом, особенно сообщением о том, что англичане планируют завоевать Индию, а затем продолжить путь через Аравию, уничтожая по пути ислам. В ответ шах отправит в Майсур посольство для переговоров о союзе с Типу, который к моменту их прибытия будет мертв.

* * *

Типу завтракает с Сайидом Гаффуром, своим лучшим генералом. Типу призвал Гаффура много лет назад, когда проезжал через Хоннали.

Там Типу стал свидетелем того, как человек, скачущий на лошади без поводьев, вдруг вытянул руки вверх, ухватился за ветку дерева и, используя только силу своих ног, заставил лошадь остановиться и начать поворачиваться то в одну, то в другую сторону. Став генералом, Гаффур больше не выполняет трюки с лошадьми, но его бедра по-прежнему толсты, как два бочковых барабана.

* * *

Также присутствует Пурнайя, жилистый по сравнению с генералом тип, что, кажется, ничуть его не смущает. Они сидят по разные стороны от накрытого угощения: дал и роти, голубиные яйца, пахта. Тарелки и чашки Типу покрыты квадратами белой ткани, обозначая, что дегустатор сделал свое дело и выжил.

Они говорят об армии Харриса: двадцать одна тысяча человек, марширующая из Веллора в сторону Майсура. Они говорят о шестнадцати тысячах английских солдат из Хайдарабада, готовых соединиться у Амбура. Не говоря уже о силах Тричинполи, движущихся с юга.

Они обсуждают ночную атаку, кражу пушек, наступление легкой кавалерии на спящего врага.

– Но как эта партизанская тактика остановит такую многочисленную армию? – говорит Пурнайя.

– Половина их армии – это взводы волов, – говорит Гаффур, на его усах каемка пахты. Типу проводит по своим усам, но Гаффур не понимает намека. – Со своими верблюдами, поварами, женами и детьми они двигаются так медленно, что дожди их обгонят.

– Будем надеяться, – говорит Пурнайя.

Гаффур реагирует на замечание Пурнайи судорожным движением губ. Сердитым движением. Движением, которое говорит: «Я не доверяю тебе».

– Нам нужно только мешать их продвижению. Сжечь весь корм до того, как их лошади до него доберутся.

– Я могу следить за передвижениями Харриса, – говорит Пурнайя. – Я и Саид Сахеб.

– Нам не нужны наблюдатели, – говорит Гаффур. – Нам нужны воины. Верные воины.

Пурнайя ничего не отвечает, будто намек Гаффура незамеченным проплыл мимо него. (Конечно, мимо Пурнайи ничего не проплывает; он просто отточил искусство делать вид, что не слышит.)

– Генерал, – говорит Пурнайя, – у вас пахта на усах.

Генерал сердито вытирает усы.

И начинается спор, в котором Типу не заинтересован. Он сосредоточен на остатках трапезы. Белая салфетка аккуратно сложена рядом с тарелкой, но рядом с чашкой салфетки нет. Была ли салфетка, когда чашку принесли? Он не помнит. Он уже допил чай. Он не может вспомнить, была ли чашка накрыта белой салфеткой, когда ее принесли.

– Эта чашка была накрыта, когда ее принесли? – резко спрашивает он.

Пурнайя и Гаффур смотрят на него, потом на чашку с чаем, которая так приковала внимание Типу.

– Да, была, – говорит Пурнайя.

Типу кивает. Кажется, пронесло. Гаффур поворачивается обратно к Пурнайе, когда Типу говорит:

– А дегустатор – как его зовут?

Гаффур ухмыляется.

– Зачем Тигру Майсура знать имя какого-то ничтожного дегустатора?

Типу смотрит на Гаффура, который замолкает.

– Потому что мне это нужно.