Добыча

Она нажимает на штырек, запирающий дверь. Она представляет, как он пробует ручку и не может ее повернуть. Как делает шаг назад, понимая, что она намерена отправиться домой одна, самостоятельно. Небольшой триумф, но с наступлением ночи это чувство покидает ее.

Услышав, как захлопнулась дверь Жанны, леди Селвин заставляет себя подняться с кресла. Голова кружится от мадеры. Будь здесь Рум, он взял бы ее руку прежде, чем она успела даже подумать опереться на его. Сейчас подлокотник – это ее Рум. Верный, непоколебимый Рум. Она гладит подлокотник тыльной стороной ладони. Она очень пьяна.

Она погружается в знакомый мрак вдовства. Слезы капают, огонь расплывается. Она тоскует по компании своего меершаума.

Она посылает за своей трубкой и огнивом, которые Салли приносит из ее спальни без малейшего удивления или осуждения. Несомненно, Салли расскажет остальным, если они уже сами не узнали о ее привычке и не добавили ее к списку странностей хозяйки. Но леди Селвин это не слишком волнует, особенно когда она извлекает огонь, открывает окно и втягивает в легкие сладкий дым из трубки. Наружу, в студеный вечерний воздух, выходит дым; внутрь входит призрак ее отца или ее воспоминаний о нем. «Этого ты хочешь, Эгги? – спросил ее отец накануне свадьбы. – Быть ни тем, ни другим?» Он предостерегал ее от брака с человеком выше по положению, думая, что так она станет изгоем. Но он не понимал ее, не знал, что она сделана из более прочного материала, чем большинство.

Бревно в огне трещит и раскалывается. Присев у окна, она откидывает голову назад и закрывает глаза, зная, что чувство одиночества пройдет, завтра или послезавтра, и опускает меершаум на колено, не обращая внимания на искры, летящие из трубки на занавески из тончайшей легковоспламеняющейся кисеи.

9

Танцовщица в белом совершает томный круг. Она опускается на ковер, где Аббас сидит и наблюдает, как ее тонкие руки извиваются в запястьях. Журчит фонтан, поет птица. Он слышит шепот в самое ухо: Выбери художник меня моделью, как бы он рисовал форму вздоха? В комнате становится жарко. Танцовщица нависает над ним. У нее на плече топор, ее рука легко держит рукоятку. Она говорит: «Кхуда хафиз[49], Всезнайка», поднимает топор и рубит его на куски.

10

Аббас просыпается в поту. Но не успевает он расслабиться, обнаружив себя целым и невредимым, как дверь распахивает краснолицый мужчина в ночной сорочке. Он хлопает руками и кричит, показывая в сторону коридора, по которому спешат другие слуги.

Аббас вскакивает с постели, полностью одетый: он не собирался засыпать, он намеревался бодрствовать и встретиться с Жанной, как договаривались. Все остальные слуги в ночных колпаках, халатах и нижнем белье; под сводами Монастыря разносятся их крики.

– Пожар! Пожар!.. Вставай – нет времени!..сначала запусти насос…

Аббас несется мимо них. Он взбегает по парадной лестнице, которая, если бы не запах дыма, казалась тихой и спокойной, ничего необычного.

Рум выплескивает таз воды на горящую занавеску. Пламя небольшое, но устойчивое, к потолку поднимается густое черное облако.

– Рум, вот… – задыхаясь, леди Селвин протягивает ему кувшин своей воды для умывания, который она принесла из спальни. Дым сгущается. – Иди посмотри, что там с насосом!

Кашляя, она вслед за Румом по стенке выходит из комнаты. Как внезапно загорелось, от таких маленьких искр! Она вскочила, на мгновение впала в шок, потом дернула звонок, подняла с постели Феллоуза и Фладда.

Она глубоко вдыхает, прижимает ко рту платок и бежит обратно в комнату, чтобы спасти все, что сможет.

* * *

Переступив порог, Аббас закрывает локтем лицо. Небольшая грива огня развевается с занавески, светлая и тихая, но его беспокоят клубы дыма.

Он видит леди Селвин, смахивающую предметы с полок в подол своей юбки, бегущую в посудную кладовую, выбрасывающую сокровища в открытое окно. Он видит тигра на пьедестале, чувствует запах его лакированной шкуры, истончающейся от жара.

Он направляется к механизму, думая поднять его, перетащить, как-то спасти, и краем глаза улавливает какое-то движение.

– Жанна… – говорит он, но это всего лишь его отражение в настенном зеркале. За этой стеной находится комната Жанны. Но где она, где Жанна? Он не видел ее на лестнице, видел только закрытую дверь ее комнаты, возможно, единственную закрытую дверь во всем доме, остальные двери распахнуты выбегающими людьми…

Страшное осознание овладевает им.

Он бросается прочь из Павлиньего зала.

* * *

Леди Селвин слышит, как по ступенькам поднимаются мужчины с бочкой и насосом.

– Встать в ряд! – кричит Рум. – Наполнить ванну!

Она слышит плеск кожаных черпаков, один за другим, один за другим.

Она знает, пожары – нетерпеливые чудовища. Этот скоро будет пожирать кисточки ковра, потом поднимется по пьедесталу к механизму, из лакированного дерева которого будет сложен погребальный костер для всего дома.