Добыча

Каламбур обидел Костика, и он вернулся на своё место зализывать рану. Напротив него передохнувший Пит смачно засасывал Людку с её загадочной улыбкой и постепенно заваливал на свою подушку.

Возмущённый их вероломством, Костик ткнул кулаком в полупустую бутылку. Бутылка с грохотом покатилась под Питову кровать, оставляя за собой ароматную сверкающую дорожку.

– Ты чё? – подпрыгнул Пит.

– Ничего, – Костик уже сожалел о загубленном вермуте, уйти надо было бесшумно, поразив их своим благородством.

Он одел рубашку, часы и сандалии.

– Ты куда-то собираешься? – спросила Людка.

– Пора мне, – сдержанно сказал Костик, исподлобья глядя на балконную дверь.

– Если ты уйдёшь, я тоже уйду.

– Ну я всё понял, я собираю матрас, – сказал Пит.

– Скажи, кому из нас уйти, – подскочил к Людке в момент оживший Костик. – Кто-то один должен уйти.

– Я так больше не могу, – Людка встала. – Лучше уйду я.

– Людка, не уходи пожалуйста, – Костик присел на свою кровать и обнял её за бёдра.

– Напиши мне свой домашний телефон.

– Да, конечно, – Костик нетвёрдой рукой оторвал клочок от последней страницы Фолкнера, нацарапал на нём семь корявых цифр и сунул в кармашек её халата.

– Ну, я собираю матрас, мне всё ясно, – повторил Пит свою коронную фразу.

Он явно ждал от Людки возражений, но возражения последовали совсем с другой стороны: в дверь резко постучали. Костик вскочил, Пит бросился в постель, Людка нырнула к Питу.

Костик выключил свет и открыл дверь. В коридоре стоял старикашка из местных, наверное, дежурный.

– В чём дело? – грубо спросил Костик.

– Вы не одни тут, надо же потише.

– Гуляй. – И Костик захлопнул дверь.

– Или я пойду, или давайте спать, – сказала Людка из койки Пита.

– По-моему, все давно уже этого хотят, особенно наши соседи, – предположил Костик.

Он отрубился моментально, едва коснувшись подушки, и так же резко проснулся. С соседней кровати доносились леденящие кровь звуки поцелуев, грубовато-успокаивающий шёпот Пита и обречённо-протестующий шёпот Людки.

«Если она сейчас даст ему, – оценив ситуацию, думал трезвеющий Костик, – то я больше не взгляну на эту шлюху, если не даст – о, тогда это действительно самая лучшая женщина в мире».

Если бы она захотела, одно её слово – и он придушил бы Пита и никогда не пожалел бы об этом. Но она не звала его, её исступленный шёпот был предназначен не для его ушей. Она забыла про него, эта дрянь так увлеклась своей любовной игрой, что совсем забыла про него, про то, что он здесь, рядом, и что он должен что-то чувствовать, когда у него на глазах она собирается совокупляться с каким-то Питом.

Пит был настойчив, он вышел на финишную прямую и остановить его могла только смерть. Людка сдалась.

Расплывающееся красными кругами сознание Костика под пулемётный стук сердца захлёбывалось влажными звуками чужого любовного пира. Он стиснул зубы и не шевелился, боясь оказаться заподозренным в подглядывании или подслушивании.

Пит притомился, Людка выскочила из-под него и заперлась в ванной.

– Куда ты, Люда? Ну выйди, ну я не могу, я не кончил, ну помоги мне, – уговаривал её Пит под дверью.

– Ляг в кровать, – сказала из ванной Людка.

– Ладно, я тебя жду в кровати. Да?

– Костя, он лёг?

Костик перевернулся на спину.

Людка вышла из ванной и села на Костикову койку, задев его ногу. Костик брезгливо отдёрнулся.

– Ты не ошиблась кроватью? – спросил её Пит. – Или я уже больше не нужен?

– Хватит, я ухожу. Костя, ты не спишь? Ты проводишь меня?

– Зачем? Чего тебе ещё бояться?

– Прощай, – она погладила его коленку.

Она встала, и он понял, что никогда больше её не увидит, и животный страх сорвал его с места.

– Не уходи, Людка, не уходи, – бормотал он, вцепившись в её руку. – Даже если ты переспала с ним, ты всё равно самая лучшая из женщин. Не уходи, ложись со мной, я тебя не трону.

– Нет. Я не могу с тобой лечь.

– Почему, я ведь не трону тебя?

– Ну как тебе это объяснить? У тебя трусы в горошек.

– Он их снимет, – радостно пообещал Пит.

– Так вы, наверное, всё расписали заранее? Вы меня поделили: первым Пит, а потом ты? Как интеллигент? Тебе ведь тоже хочется?

– Успокойся, – оледеневшим голосом сказал Костик. – Мне ничего от тебя не надо.

Он отошёл к балконной двери, дрожа от пережитого напряжения, и уставился в темноту. Он с нетерпением ожидал её ухода и верил, что она всё-таки не уйдёт.

– Прощай, Пит, – сказала Людка. – Тебе от меня было хоть что-то нужно.

Она уже открывала дверь, когда Пит догнал её, подхватил послушно обмякшее тело и бережно опустил на свою кровать.

Костик медленно одевался, он ждал, что Людка опять попытается остановить его, тогда бы он послал её матом, но Людка лежала недвижима как мумия, затих в ожидании его ухода и недавно ещё шумный Пит.

Костик вышел на балкон, вдохнул полной грудью южную ночь и нырнул в неизвестность.

Он бродил по скверику, мудрый, сумрачный и спокойный, как эта ночь, пока не нашёл скамейку, на которой несколько часов назад ему было так хорошо.

А Пит тем временем в очередной раз обрабатывал Людку.

– Хочешь, я дам тебе чирик¹?