Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть

Независимо от борьбы внутри ОПЕК, позиции Эр-Рияда и Вашингтона по ценовому вопросу были одинаковы. При администрациях Никсона, Форда и Картера США последовательно выступали против повышения цен, считая, что с каждым разом оно еще более обостряет положение в мировой экономике. Но, добиваясь снижения цен, Вашингтон не хотел прибегать к насильственным мерам. «Единственный путь радикально снизить цены — это начать широкомасштабную политическую войну против таких стран, как Саудовская Аравия и Иран, заставив их в случае отказа от сотрудничества подвергать риску политическую стабильность и, возможно, безопасность, — пояснял в 1975 г. Киссинджер, государственный секретарь администрации Форда. — Это слишком дорогая цена, даже для непосредственного снижения цен на нефть. Если в Саудовской Аравии это приведет к падению существующего строя и приходу к власти нового Каддафи или же будет подорвана репутация Ирана как страны, способной противостоять давлению извне, то откроется путь для политических тенденций, которые похоронят все экономические задачи». К тому же существовали опасения, что экспортеры нефти внезапно сами резко снизят цены и таким образом сорвут работы над новыми дорогостоящими проектами, например, в Северном море. В результате в Международном энергетическом агентстве обсуждался вопрос об установлении «минимальной безопасной цены», которая обеспечила бы защиту крупных инвестиций в развитие энергетики в западном мире от резкого, вызванного политическими мотивами снижения мировых цен.

Главной задачей Вашингтона было обеспечение стабильности, и он решительно выступал против дальнейшего повышения цен, опасаясь, что оно вызовет инфляцию, нанесет урон мировой системе платежей и торговли и замедлит темпы экономического роста. Перед каждым совещанием стран ОПЕК Соединенные Штаты засылали к заинтересованным сторонам многочисленных эмиссаров. Вооруженные кипами телеграмм с последними статистическими данными по инфляции и энергопотреблению, они вели энергичную работу против дальнейших повышений. Конечно, иногда из соперничающих ведомств, формировавших внешнюю и внутреннюю политику США, поступали противоречивые указания. Временами саудовцы даже подозревали, что Соединенные Штаты, тайно договорившись с шахом о повышении цен, намеренно вводят их в заблуждение. На деле же Никсон, Форд и Киссинджер, учитывая и другие стратегические соображения, не хотели слишком сильно давить на шаха. Более того, в американской внутренней политике не только не было консенсуса, но шла ожесточенная борьба, в результате которой в середине 1970-х гг. энергетика стала политическим вопросом первого плана. Однако на международной арене главной задачей политики США было вернуть ценам стабильность и снизить с их помощью инфляцию. В погоне за стабильностью Вашингтон использовал все средства убеждения, от уговоров и лести до открытых угроз.

Использовались и другие, менее явные подходы. Стремясь установить предел росту цен и обеспечить дополнительные поставки, Вашингтон подумывал и о партнерстве в нефтяном бизнесе не с кем иным, как с Советским Союзом. И Киссинджер занялся заключением сделки «баррель за бушель», по которой Соединенные Штаты в обмен на свою пшеницу будут импортировать советскую нефть. В октябре 1975 г. в Москве были подписаны предварительные договоренности. Вскоре после этого в Вашингтон прибыли официальные советские представители для проведения, как оказалось, весьма напряженных переговоров. Это был шанс Киссинджера одержать «победу» в деле американо-советской разрядки, которая встречала все большую критику внутри страны и нуждалась в реванше. К тому же это означало бы «поражение» ОПЕК, если бы на играх с советской нефтью удалось вырваться из-под ее власти.

После нескольких дней напряженных обсуждений наступил уик-энд, и русские оказались без каких-либо определенных дел. Для небольшой разрядки Gulf Oil, у которой имелись сделки по нефти с СССР, на собственном самолете перебросила их в «Диснейленд». Во время перелета во Флориду глава советской делегации рассказал, почему переговоры идут так трудно: Киссинджер настаивает на максимальном придании им гласности, желая поставить ОПЕК в затруднительное положение. Русские с удовольствием бы продали свою нефть, они были бы рады не тратить твердую валюту на покупку пшеницы, но сделка должна остаться если не секретной, то уж по крайней мере как можно менее заметной — они не могут позволить себе у всех на глазах подрывать позиции ОПЕК и национальные интересы стран третьего мира. Существовала также и проблема расчетов. Киссинджер настаивал, чтобы американская пшеница шла по мировым ценам, а советская нефть оценивалась приблизительно на 12% ниже мировых цен. На вопрос о причине такого подхода американцы ответили, что их пшеница идет на уже сформировавшийся рынок, а советская нефть — на новый и, чтобы его завоевать, СССР должен идти на скидки. В итоге сделка не состоялась. Зато советские представители прекрасно провели время в «Диснейленде»4.