Дочь часовщика. Как видеть свет в кромешной тьме

Корри повела Бетси внутрь. «Быстро, снимай свое шерстяное нижнее белье». Бетси так и сделала, и Корри достала Библию, спрятанную у нее под платьем, завернула ее в обе пары нижнего белья и положила в угол. Она чувствовала, что им не выжить без своей Библии, и надеялась, что сможет прокрасться обратно после получения униформы и забрать книгу.

Они вернулись в строй, разделись и приняли душ. Получив лагерную одежду – каждый комплект был помечен крестом, – Корри вернулась туда, где спрятала Библию. Быстро надев мешочек на шею и спрятав под одеждой, она помолилась: «Господи, пошли Своих ангелов, желательно не прозрачных, чтобы они окружили меня; стража не должна меня увидеть».

На выходе охранники обыскивали всех заключенных, проверяли, не спрятали ли они что-нибудь под одеждой. Корри и Бетси наблюдали за руками, блуждающими по каждой женщине – спереди, сзади и по бокам. На женщине перед Корри охранник обнаружил шерстяной жилет, спрятанный под платьем, и заставил снять его.

Следующей была Корри. Она знала, что Библия заметно выпирает на спине, но уверенно шагнула вперед. И чудо произошло: охранники проигнорировали ее. Ее не обыскивали, ей ничего не сказали, она просто прошла мимо них. Позади нее охранник тщательно обыскал Бетси.

Однако снаружи женщины-охранницы обыскивали каждую во второй раз. И снова Корри оставалась спокойной и неторопливо прошла мимо: к ней никто не прикоснулся.

Затем они с Бетси направились в барак номер 8, карантинное здание. Внутри их ошеломило расположение спальных мест: двухъярусные кровати в три яруса высотой, по два в ширину, каждая кровать только полметра в ширину. Для одного человека вполне терпимо, но на каждой спаренной кровати приходилось ютиться пяти-семи женщинам. На назначенной им кровати в центре комнаты уже находились три женщины. Теперь их будет пятеро, и только три одеяла.

В ту ночь поспать не получилось, потому что соседи по койке не смогли договориться. Сначала они попробовали лечь вдоль, но соломенный матрас съехал с одной стороны, в результате чего те двое, кто оказался на краю, упали. Они решили спать валетом, и все равно получилось так тесно, что, если одна поворачивалась, остальным четверым приходилось делать то же самое.

«На выход!» – закричал в темноте охранник. – Всем выйти на перекличку!»

В половине пятого утра начинались ежедневные издевательства. В качестве первого признака обесчеловечивания, в лагерях СС имена заключенных заменяли на номера; Корри получила номер 66730[56].

Сначала, пока рабочие задания еще не распределили, группа Корри из нескольких сотен женщин часами стояла в строю. Часто они слышали душераздирающие вопли, доносившиеся из соседнего барака для отбывания наказания. Это здание было особенно отвратительным элементом Равенсбрюка, адом внутри самого ада.

Когда женщину уличали в каком-либо «серьезном» нарушении – степень серьезности определялась каждым отдельным охранником – ей приказывали в определенное время явиться в штрафной барак. Там провинившихся подводили к дыбе, фиксировали ноги в деревянных зажимах. Затем жертву перегибали через вешалку, пристегивали ремнями, а платье стягивали через голову. Голову накрывали одеялом, чтобы заглушить крики, считать удары приходилось тоже той, которую пороли. Обычное количество ударов плетью по голым ягодицам составляло двадцать пять. Если жертва не могла сосчитать удары, они считались за нее. Если во время экзекуции женщина теряла сознание, ей в лицо выливали ведро холодной воды, чтобы привести ее в чувство, и наказание продолжалось. Чтобы никому из охранников СС не приходилось лично участвовать в избиениях, дело поручалось другим заключенным, подкупленным сигаретами или едой.

Иногда избиения происходили во время переклички: до Корри и других заключенных доносился каждый крик, каждый вопль. С дрожащими руками по бокам – закрывать уши было запрещено – они переживали вместе с несчастными каждый удар. По окончании переклички все мчались обратно в барак, чтобы слышать поменьше этих невыносимых звуков[57].

При этом такого запугивания и ужаса тюремщикам казалось недостаточно, медицинские осмотры вносили в лагерный быт дополнительную ноту унижения. Каждую пятницу заключенных группами отводили в лазарет и приказывали раздеться. Пока они стояли обнаженными перед ухмыляющимися охранниками, осмотры проходили в виде конвейера: один врач осматривал горло каждой заключенной, другой заглядывал ей между пальцев, стоматолог осматривал зубы. Испытание было особенно болезненным для сестер тен Бум, но Корри находила утешение в том, что Иисус разделял их бремя, ведь он тоже висел обнаженным на кресте.