Дочь часовщика. Как видеть свет в кромешной тьме

«Я не понимаю этих голландцев, – заметил он стоявшему рядом помощнику. – Их трамбуют в товарные вагоны, три дня везут, как скот, и после этого они маршируют в мой лагерь с гордо поднятой головой и со словами “Мне совсем не больно; вам нас не подавить”».

Внутри Корри огляделась: высокие стены, сторожевые вышки и вездесущая колючая проволока, натянутая поверх каждой стены и на земле. Знаки с черепами и скрещенными костями через каждые несколько ярдов предупреждали о том, что провод находился под электричеством[55]. Унылые, серые бараки тянулись на километры вперед, между ними не было ничего, кроме песка или золы. Невероятно, но в лагере не было ни деревьев, ни кустарников, ни растений – ни единого намека на цвет.

Корри и несколько других заключенных заметили ряд кранов и бросились туда, чтобы попить и умыться. Через несколько секунд появилась команда охранников СС – женщин в темно-синей форме, которые кричали и размахивали палками. Никому не разрешается нарушать строй, кричали они, и Корри с остальными поспешили обратно к основной группе.

Охранники повели их по улице между казармами, отовсюду тянулись руки скелетов, выпрашивающих еду. Корри и другие женщины начали бросать им хлеб, который они сберегли в поезде, но охранники прогнали истощенных заключенных.

Пленниц Равенсбрюка морили голодом, это входило в план поддержания порядка.

Вскоре они оказались перед массивной брезентовой палаткой с разбросанной по полу соломой. Всем велели ждать, и Корри с Бетси опустились на землю, однако сразу же вскочили на ноги, почесываясь.

Вши! Блохи!

Они расстелили на зараженной соломе свое одеяло и сели на него. Чтобы уберечь головы от вшей, женщины передавали друг другу ножницы, чтобы подстричь волосы. Когда ножницы дошли до Корри, и она стригла волосы Бетси, та заплакала.

Через некоторое время охранники повели всех на песчаную площадку подальше от палатки и казарм. Им снова было велено построиться и ждать, но ближе к вечеру некоторые начали опускаться на землю. В сумерках охранники исчезли, и стало очевидно, что женщинам придется спать на земле под звездами. Корри и Бетси растянулись на голой земле и натянули на себя одеяло.

Корри несколько минут полюбовалась небом, творением Божьих рук, а потом они с Бетси задремали.

В полночь начался дождь.

Проснувшись, Корри и Бетси обнаружили, что лежат в лужах воды. Одеяло промокло насквозь, и пока они выжимали из него воду, охранник велел всем встать в очередь за эрзац-кофе. Каждому заключенному также дали по маленькому кусочку черного хлеба.

Вот и первый завтрак в Равенсбрюке.

На обед они получили половник супа из репы и маленькую вареную картофелину. Затем их снова построили на том же месте, где они спали. Если кому-то понадобилось сходить в туалет, нужно было попросить у охранника разрешения воспользоваться удобствами: вырытой неподалеку канавой.

Они прождали на улице нескольких часов; ближе к вечеру выяснилось, что им снова придется провести здесь ночь. Одеяло их не высохло, и Бетси начала кашлять.

На следующее утро у нее начались кишечные спазмы, и ей пришлось несколько раз просить разрешения воспользоваться «санитарными средствами». Потом они еще долго стояли без дела, ожидая новых приказаний. Наступил вечер, и женщины приготовились к своей третьей ночевке на улице, однако охранники повели их в центр обработки данных. Корри и Бетси медленно продвигались в очереди, ведущей к письменному столу: на нем росла куча личных вещей. Здесь каждая заключенная должна была отказаться от своего одеяла, наволочки и всех предметов, привезенных в лагерь. Корри посмотрела за следующий стол и ахнула. За вторым столом женщины раздевались – сбрасывали все до последней нитки – и голышом проходили мимо дюжины охранников-мужчин-эсэсовцев в душевую. На выходе им выдавали тюремную одежду, нижнюю рубашку и пару деревянных башмаков.

Бетси начала дрожать, лицо её посерело. Прижав сестру к себе, Корри взмолилась: «О Господи, защити нас от этого зла; Бетси этого не переживет».

Затем она спросила Бетси, готова ли она принести эту жертву, если Бог попросит. «Корри, я не могу этого сделать».

Корри снова помолилась, прося Бога дать сестре сил. Рядом с ними плакала пожилая женщина.

Через несколько секунд позади них прогремел голос: «У вас есть какие-либо возражения против сдачи одежды? Скоро мы покажем вам, голландцам, на что похож Равенсбрюк».

«Я не могу», – повторила Бетси.

Корри еще раз помолилась, и Бетси наконец сказала, что готова. Прежде чем настала их очередь раздеваться, Корри спросила охранника, где находятся туалеты.

Он кивнул в сторону душевых. «Сливные отверстия!»