Дочь фортуны

Но мисс Роза имела очень четкое представление. Она знала, кто в ответе за это невообразимое происшествие: этот похоронного вида юнец, что несколько месяцев назад доставил в их дом товары, этот служащий Джереми. Имени Роза не знала, но намеревалась узнать. И все-таки она ничего не сказала брату, потому что решила, что и сейчас не поздно спасти девушку от ловушек несчастной любви. Роза с четкостью бухгалтера могла восстановить каждую подробность своих собственных приключений с венским тенором, она до сих пор всей кожей ощущала тогдашнюю бурю страстей. Определенно, Роза больше его не любила, она вырвала Карла Бретцнера из своей души уже тысячу лет назад, но достаточно было прошептать его имя – и в ее груди раздавались оглушительные удары колокола. Карл Бретцнер был ключом к ее прошлому и к ее личности, быстротечная связь с ним определила ее судьбу и сформировала облик женщины, в которую она обратилась. Роза подумала, что, доведись ей снова влюбиться как тогда, она бы сделала то же самое, даже зная наперед, как эта страсть перевернула ее жизнь. Быть может, Элиза удостоится лучшей судьбы и обретет полноценную любовь; быть может, в ее случае возлюбленный свободен, у него нет детей и обманутой жены. Роза должна отыскать девушку, посмотреть в глаза проклятому соблазнителю, заставить их пожениться, а затем, уже в завершенном виде, представить всю историю Джереми, который в конце концов будет вынужден согласиться. Это будет непросто, учитывая непреклонность брата в вопросах чести, но если когда-то он простил ее, значит сможет простить и Элизу. Убедить Джереми – вот ее задача. Она не для того столько лет исполняла роль матери, чтобы сидеть сложа руки теперь, когда ее единственная дочь совершила ошибку, решила мисс Роза.

В то время как Джереми Соммерс окружил себя неприступным благородным молчанием, которое все-таки не спасло его от разнузданных шуточек, мисс Роза принялась действовать. Через несколько дней она уже выяснила имя Хоакина Андьеты и, к своему ужасу, узнала, что этот человек скрывается от правосудия. Его обвиняли в мошенничестве со счетами Британской компании по импорту и экспорту и в краже товаров. Роза поняла, что положение гораздо серьезнее, чем ей казалось: Джереми никогда не примет такого субъекта в лоно семьи. И хуже того, как только брату представится случай поквитаться со своим бывшим служащим, он упрячет злодея за решетку, даже если к этому времени Андьета будет мужем Элизы. Если только она, Роза, не сумеет повлиять на Джереми, чтобы тот снял все обвинения с этого паршивца и очистил его имя ко всеобщему благу. Мисс Роза скрежетала зубами от ярости. Для начала ей нужно отыскать любовников, а уж потом она разберется со всем прочим. Осмотрительная Роза ни словом не обмолвилась о своем открытии и до конца недели продолжала разнюхивать тут и там, пока наконец в магазине «Сантос Торнеро» ей не назвали имя матери Хоакина Андьеты. Раздобыть ее адрес оказалось просто: мисс Роза задавала вопросы в церквях, справедливо полагая, что католические священники ведут учет своим прихожанам.

В пятницу в полдень Роза явилась к этой женщине. Она заранее распалила себя праведным гневом и собиралась высказать матери Андьеты всю правду в глаза, но ее решимость таяла, пока Роза петляла по улочкам квартала, где никогда не бывала прежде. Роза устыдилась выбранного для визита платья, своей чересчур яркой шляпки и своих белых туфель: она понимала, что выглядит смешно. В дверь она постучала, борясь с чувством стыда, и оно обратилось в откровенную жалость, когда Роза своими глазами увидела мать Андьеты. Она не могла себе представить, что можно до такой степени опуститься. Перед Розой стояло совершенно бесцветное существо с лихорадочным взглядом и грустным лицом. Она выглядела как старуха, однако, вглядевшись пристальнее, Роза поняла, что эта женщина еще достаточно молода и когда-то была красива, но теперь определенно больна. Мать Андьеты ничуть не удивилась – она привыкла к визитам богатых дам, которые приносят заказы на шитье и вышивку. Дамы ведь обсуждают портних между собой; ничего тут нет странного, если в дверь к ней постучалась незнакомая сеньора. На сей раз пришла иностранка, это было очевидно по бледно-желтому цвету платья, ведь ни одна чилийка не осмеливалась одеваться подобным образом. Женщина поздоровалась без улыбки и пригласила гостью в дом:

– Пожалуйста, сеньора, присаживайтесь. Чем могу служить?

Мисс Роза села на краешек стула; она не могла вымолвить ни слова. Все, что она напридумывала, исчезло в порыве глубокого сострадания к этой женщине, к Элизе и к самой себе, слезы полились рекой, омывая ее лицо и душу. Мать Хоакина Андьеты смущенно взяла ее ладонь в свои руки:

– Что с вами, сеньора? Я могу вам помочь?