Дочь хаоса

В тот же миг Ник отпрянул, как ужаленный, выставил руку, то ли защищаясь, то ли набрасывая чары, и наконец понял, что опасности нет.

– Что с тобой? – спросил Харви.

Ник мучительно закашлялся, как будто горло разъедали серные пары.

– Ничего. Если во сне тебя навещает Сатана, это большая честь.

– Да неужели? – Голос Харви предательски задрожал. – По тебе не скажешь.

В лунном свете глаза Ника, замученного, а никак не польщенного, были как у привидения, которое стучится в окно, требуя, чтобы его впустили.

– Иногда он навещает меня, – сказал он, с трудом приходя в себя. – Проверяет, выполняю ли я его наказ.

– И о чем же тебя просит Сатана?

Ник покачал головой, прижался лбом к коленям. Харви немного поколебался, потом потрепал его по спине.

Ник поднял глаза:

– В горах было так одиноко.

На него было страшно смотреть. Харви неуверенно кивнул.

– Когда я сплю… – проговорил Ник. – В аду тоже кажется одиноко. Не хочу туда идти.

Харви как можно мягче сказал:

– Ну так это, наверное, необязательно.

Ник снова улегся на пол, прикрыл рукой глаза.

– Хочу остаться здесь. С Сабриной.

Харви трудно было представить себе, что кто-то по доброй воле желает остаться в Гриндейле, но попасть вместо этого в ад хотелось еще меньше.

Он подождал, пока Ник уснет, потом подошел к столу и сел, разглядывая в лунном свете портрет Сабрины.

По всему городу идут разговоры о ведьмах. Сатана во сне отдает людям приказы, а Сабрина никогда никому не позволяет командовать собой. Городок словно оказался на вулкане, и до жителей постепенно доходит, что облака в небе – это дым адского пламени.

Надо что-то делать.

Он словно наяву услышал голос Ника, ясный и холодный: «Ты всего лишь человек. Ну на что ты способен?»

Все лохмотья людских одежд 30 декабря, день святой мученицы Анисии, утро Харви

Во второй раз он проснулся уже утром, от яркого света и стука в дверь. В смятении подумал, что это, наверное, Ник, но нет: тот печально застонал на полу.

– Заткни их чем-нибудь.

По утрам колдуны не отличаются приветливостью. Понятное дело.

Харви выбрался из постели и побрел к двери. На пороге стояла Сьюзи, дрожа от холода, со взъерошенными короткими волосами и ярко-розовым носом.

– О, привет, Сьюзи, – сказал Харви.

Сьюзи улыбнулась в ответ:

– Привет, Харви. Можешь выйти на минутку?

– Конечно! – отозвался Харви. – Погоди немного.

Если он пойдет к себе переодеваться, Сьюзи увяжется за ним и очень удивится, увидев на полу спящего колдуна. Харви с нехорошим предчувствием уставился на дверь своей комнаты.

Это не укрылось от Сьюзи.

– Харви… У тебя что, там кто-то есть?

– Можно подумать, ты плохо меня знаешь, – сказал вместо ответа Харви.

– Верно, – кивнула Сьюзи. – Дурацкий вопрос. А почему над дверью висят лимоны?

– Когда жизнь на вкус кислая, как лимон… – проговорил Харви, юркнул в ванную и переоделся во вчерашнее. Выйдя, схватил с вешалки пальто. – Куда ты хотела со мной сходить?

– Знаешь, Харви… – выдохнула Сьюзи. – Мне бы хотелось взять ружья твоего отца и немного пострелять по банкам. Из дома я взять не могу, отец хранит их в шкафу под замком и сразу заметит, если хоть одно исчезнет. Но у вас, я знаю, они лежат свободно.

Просьба был необычная. У себя на ферме Сьюзи очень строго относилась к правилам обращения с оружием. Харви рассказывал об этом отцу, но и он, и дед твердо стояли на своем: ружья должны висеть под рукой, возле дверей. Харви не понимал почему, пока не узнал о ведьмах.

Сьюзи неловко потупилась – это тоже было для нее нехарактерно. Они были знакомы очень давно и прекрасно притерлись: рядом друг с другом чувствовали себя словно в любимых растоптанных ботинках. Харви вспомнил день, когда Сабрина впервые не пришла на уроки, сказавшись больной, наверное, ее учили латыни или еще чему-то ведьмовскому. Они все были очень маленькие. Он считал себя еще новичком и решил, что без Сабрины ему никто не будет рад. Спрятался в велосипедном гараже и сидел там, пока за ним не пришли Сьюзи и Роз. Роз обняла его и сказала, что они очень беспокоились. А Сьюзи с ее озорным, как у обезьянки, личиком усмехнулась и заявила:

– Чего это ты надумал? Вот балда.

А когда им было лет по восемь, Сабрина и Роз раздобыли одинаковые браслетики и долго восторженно щебетали, что теперь они самые близкие подружки. Харви совсем поник – ему хотелось, чтобы Сабрина всегда предпочитала только его, но он понимал, что Роз лучше подходит на роль самой близкой подружки. И возможно, он как мальчик вообще не годится в лучшие подружки.

Всю дорогу домой Сабрина и Роз шли впереди и делились главными подружкиными секретами, а он грустно смотрел им в спины. Потом Сьюзи лягнула его в лодыжку и сказала:

– А хочешь, мы с тобой тоже будем лучшими друзьями?