Дочь кучера. Мезальянс

– Ты мне тут зубы не заговаривай! Решила захомутать сэгхарта?! Правильно: богат, красив, умен, добр…

Лира фыркнула на последнем слове: она не считала его добрым, но перечить женщине не спешила.

Но только не выйдет у тебя ничего! Знаешь какие за ним увивались?!

Лира лишь догадывалась, но взглянуть на красавиц не отказалась бы.

– Герой, красивый щедрый…

Сэгхарт – просто милый мальчик. Она не удивится, если по вечерам он играет на скрипке и радует гостей партиями на фортепиано.

– «Красив» уже было, – заметила она рассеяно, разглядывая кончики туфель, что поблескивали из-под темного платья. – Меня Мартой зовут, а вас?

Это было лучшим решением в данной ситуации – не оправдываться, не объяснять, не уверять и не обещать ничего, а признаться во временной амнезии. Все, как и с отцом марты – Мертом.

– Кики, – проговорила та, тут же смежив веки и не сводя с нее подозрительного взгляда. – Но для тебя лесса Моника!

Лира постаралась не улыбнуться. Наверняка, в молодости она была очень даже милой и это короткое имя шло ей, а не так как сейчас добавило насыщенности ее комичному образу.

– А что значит лесса? Это обращение? А почему не госпожа?

Полная женщина так и стояла на отдалении, такая грозная, мрачная и возмущенная, а Лира ждала. Она не собиралась повторять вопросы. Ей бы смеяться перестать, пускай и про себя. Иначе, это добрая «Мамушка» не поверит ей.

– Вы матушка сэгхарта?

Госпожа Кики была похожа на графа, как свинья на лебедя. Лира даже пожалела, что чернокнижка нет рядом и он не слышит этого вопроса. Она бы взглянула на его лицо. Лира уверена, что это бы поубавило его самомнения и немного отпустило бы вздернутый нос.

– В самом деле головушкой ударилась?

Невероятно горячая ладонь женщины все-таки легла на еще прохладный лоб Лиры, а потом и вовсе прижала к своему мягкому животу. От женщины пахло свежим хлебом. Лира поняла, что голодна, но открепляться от Кики не спешила, чувствовала, что это может закончиться травмами, а еще, потому что… Лире не хотелось размыкать эти спонтанные объятия.  Ей не хватало этого последнее время, чтобы кто-то взял и обнял ее вот так. Не только в этом мире, но и в своем.

– В самом деле головушкой ударилась?

Невероятно горячая ладонь женщины все-таки легла на еще прохладный лоб Лиры, а потом и вовсе прижала к своему мягкому животу. От женщины пахло свежим хлебом. Лира поняла, что голодна, но открепляться от Кики не спешила, чувствовала, что это может закончиться травмами, а еще, потому что… Лире не хотелось размыкать эти спонтанные объятия.  Ей не хватало этого последнее время, чтобы кто-то взял и обнял ее вот так. Не только в этом мире, но и в своем.

– Бедняжечкааа! – причитала меж тем великанша. – Что же наделали иродыыыы? Чтоооо?!

Она все же отклонилась и взглянула на Лиру, ожидая ответа.

– Свалилась с лошади, спасая его сиятельство и короля. Так говорят. Я не помню. Голова еще болит и такая тяжелая.

Ее вновь прижали к себе, а Лира решила, что хватит. Лесс Кики может так не один час простоять, а ей и поесть хочется, и шитьем заняться, и с графом поговорить, обсудив свое дальнейшее будущее. Сказки она вчера слушала, на чудеса смотрела, симпатичным мужиком любовалась, а чем грозит ей то, что она перевертыш так и не спросила. Не привыкла Лира к этому, но о субсидиях, льготах и материальной помощи спрашивать надо, особенно, когда и нет ничего.

– От вас так вкусно пахнет, просто сил нет, госпожа Кики.

Моника отставила ее от себя, оглядев все еще хмурым взглядом.

– Может и ошиблись. Врут все! Граф ведь добр.

Продолжала говорить Кики.

– Одевайся! Одевай-одевайся! Так ходить!.. Не гоже! Сэверик еще не пришел, но скоро будет!

– А кто это?

Мамушка продолжила качать головой и награждать Лиру жалостливыми и сокрушительными взглядами.

– Гостей встречает! Ирод проклятый! – Моника погрозила невидимому и неизвестно Северику и «поплыла» обратно к выходу. – Одевайся и иди ко мне! Кухня помнишь где?

Лира покачала головой, когда та обернулась к ней. Ей пока не вот что одеться. Вот придумает что-нибудь с верхом, тогда и спустится.

– Я найду! – пообещала она ей. – Пахнет ведь просто замечательно!

Лишь только, когда ушла грузная Кики, она ударила себя по лбу:

– Ну и тупица же ты, Лирка!

Ей надо было попросить принести свертки из коридора, а орать «слуги» она так и не решилась. Не слишком ли рано? Не слишком ли это от той, что еще вчера была им ровней? Обидит их всех, хуже того – врагов наживет.

– Теперь обратно, – проговорила она себе, подобрав так и не поднятые свертки. – Быстро!

На ее счастье дом в этот час был пуст. Коридор в форме подковы блистал чистотой, редким утренним светом, кадками зеленых растений, таил в себе запах свежего хлеба и совсем слабый аромат мокрой земли.

– Марта! Марта!

Ему пришлось дважды окликнуть ее, прежде чем она остановилась, сообразив, что это ее.

– Скажите мне уже ваше имя, – он подтянул ее за край рубашки. – Перестаньте вредничать.

Лира повернулась к нему, обращая внимание на то, что он вновь хмур и не весел.

– В моем мире существует легенда, что злым духам стоит называть свои вторые имена.