Дочь леса

– У меня больше нет кольца Мезенса, – вспомнил вдруг Ластианакс. – Оно соскользнуло у меня с пальца, когда я пытался снести очередную дверь, – солгал он. – Я оказался зажат между автоматонами и пропастью… Потому-то я и упал.

Памятуя о том, что ученица несколько раз его спасала, Ластианакс начал понимать, почему Пирра так сердится, когда он пытается разыгрывать из себя героя. Если бы девушка поняла, что он знал о заканчивающемся запасе анимы в перстне, то пришла бы в ярость. Юноша напустил на себя огорченный вид, пока Пирра сокрушалась о потере кольца.

– Что ж, тем хуже, обойдемся без него. Все равно это была лишь мера предосторожности, – изрекла наконец девушка. – Я довольно неплохо знаю устройство этого механизма и могу попытаться изготовить второй такой же образец. Вот только мне потребуется орихалк… Кстати, раз уж речь зашла об орихалке, как думаешь, ты не смог бы забрать у своей ученицы ее браслет? – равнодушно проговорила она. – Он может нам пригодиться, если дело примет плохой оборот.

Ластианакс подозревал, что Пирра вовсе не заботится об успехе их плана, а просто ищет повод разобрать браслет-крылья на составляющие, чтобы понять, как он устроен.

– Арка всегда носит браслет на запястье, я не смогу его забрать, не разбудив ее, – ответил он, качая головой. – И я не намерен красть ее вещь, тем более что собираюсь ее бросить.

– Верно, она может обидеться на тебя из-за того, что ты не привлек ее к осуществлению нашего плана, – заметила Пирра.

– Рано или поздно нам пришлось бы расстаться, – пробурчал Ластианакс.

Они подошли к башне, в которой жила семья Пирры. Позади нее из темноты выступала громада Экстрактриса, во всех узких бойницах тюрьмы горел свет, исходящий от сфер, парящих в сквозном атриуме здания. На канале, ведущем к квартире двоюродной бабушки Пирры, вырисовывался какой-то силуэт: кто-то, закутанный в меха, стоял, облокотившись на парапет. Человек повернулся, и маги узнали Аспази.

– Ладно, пойду, расскажу сестре о наших сегодняшних приключениях, – сказала Пирра. – Увидимся завтра утром? Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил Ластианакс, раздосадованный тем, что приходится так быстро прощаться.

Молодой человек, как обычно, собирался немного отступить от плана и поговорить с девушкой о своих чувствах. В качестве утешения он говорил себе, что момент не самый удачный: конечно, в небе сияла величественная луна, и сегодня они спасли друг другу жизнь, но на них смотрела Аспази. На обратном пути Ластианакс выбрал другие межуровневые пункты пропуска, чтобы не привлекать внимания солдат-птицеловов, видевших, как он недавно спускался на четвертый уровень. Вернувшись в библиотеку, юноша спустился в ее темные глубины, освещая себе дорогу сиянием парящей сферы, которую они с Пиррой, уходя, оставили возле входа. Добравшись до хранилища, маг погасил светящийся шар, активировал печать на двери, и та сложилась, впуская его внутрь. В хранилище магическая жаровня все еще алела, освещая лицо храпящей на диванчике Арки. Даже спящая, она выглядела безмерно уставшей. Щека девочки прижималась к диванчику, так что веко казалось вздернутым к виску. Ластианакс вдруг обнаружил, что его ученица похожа на уроженку юга, несмотря на светлые волосы, унаследованные от отца-гиперборейца. Маг со вздохом опустился в кресло, спрашивая себя, что за причудливая судьба сделала его ответственным за эту ученицу, полуамазонку-полулемура. Но в ответе ли он за нее и должен ли был отвечать за нее в прошлом? Он чувствовал, что возвращение в лес изменило Арку: так домашнее животное, оказавшись в дикой природе, быстро дичает.

Маг надел на запястье орлогиум и запрограммировал его, рассчитывая несколько часов поспать в кресле.

Вибрация прибора разбудила юношу незадолго до рассвета. Арка все так же крепко спала. Пирра была права: проснувшись, девочка наверняка разозлится на него, но выбора нет. Ластианакс встал и, стараясь не шуметь, начал собирать все необходимое, прихватив и планы Экстрактриса. Сложив все в большую сумку, он достал из кармана несколько монет и положил рядом с ученицей. Деньги, разумеется, пришли к нему из фамильных сундуков Пирры, поскольку его собственный счет в Межуровневом банке заблокировали. Монеты звякнули друг о друга. На миг Ластианаксу показалось, что Арка сейчас проснется, но она продолжала мерно посапывать.

Маг взял большую сумку и остановился перед магическо-механической дверью. Ему пришло на ум, что, вполне возможно, он видит свою ученицу в последний раз. Если в Экстрактрисе что-то пойдет не так…

– Береги себя, Арка, – прошептал Ластианакс и навсегда покинул библиотеку.