Дочь леса

Это оказалось нетрудно. От сломанного носа расходились волны боли, захватывая лоб и челюсть. После ударов ногами по ребрам было больно дышать. Кожу на ладонях сожгло разрядами громового копья. Ластианакс осторожно ощупал языком сколотый зуб. Даже не глядя на себя в зеркало, молодой человек понимал, что сейчас являет собой не самое приятное зрелище. Его вдруг посетил иррациональный страх, что Пирре будет неприятно на него смотреть. «Твоей внешностью мы займемся позже», – мысленно приказал себе маг.

Всю дорогу до седьмого уровня Родоп держал его за шею, как обычную тряпичную куклу. Очевидно, предателю не терпелось заполучить живую лазурь. Несомненно, он надеялся отыскать металл до того, как олигархи вернутся с коронации Филона. Эта поспешность играла на руку Ластианаксу: Родоп уже совершил несколько ошибок, приведя к пленнику Пирру и Петрокла, оставив их вместе, а также объявив, сколько у них есть времени… и взяв с собой малочисленную охрану. Впрочем, трое вооруженных солдат-птицеловов и сам Родоп представляли из себя достаточную угрозу, которую еще только предстояло нейтрализовать. Пока они шли через служебные помещения, направляясь на тюремную крышу, Ластианакс решил надавить на Родопа посильнее.

– Петрокл сказал правду, твои начальники еще не в курсе случившегося в зале для откачки анимы, верно? Они будут очень недовольны, когда обо всем узнают.

– К тому времени, как они вернутся, ты уже покажешь, куда спрятал живую лазурь, – резко ответил Родоп. Казалось, говоря так, он в первую очередь пытался убедить самого себя. – Я тебя знаю, ты не станешь рисковать жизнями своих друзей.

Они поднялись по лестнице, прошли через помещения, где прежде размещалось начальство тюрьмы, и вышли на крышу здания. Яркое солнце ослепило Ластианакса. Он медленно повернулся вокруг своей оси, рассматривая занесенные снегом башни. Повсюду звенели, падая, капли, в них отражался солнечный свет. Внутренняя сторона купола покрылась испариной, благо пробоину почти залатали: теперь холодный воздух поступал лишь через треугольное отверстие, с такого расстояния кажущееся крошечным.

На крыше, среди скамеек и замерзших фонтанов, сидело с полдюжины птиц рух: хищницы подставляли теплым солнечным лучам спины и чистили перья, от их лап тянулись толстые веревки, другим концом закрепленные вокруг каменных зубцов на краю крыши. На вымощенном плиткой, обледеневшем полу валялись наполовину обглоданные туши животных. Ластианакс поглядел на огромных птиц, все больше и больше жалея о внезапном приступе вдохновения, заставившем его заговорить о леднике и необходимости покинуть город. Он вырос не на седьмом уровне, и все его недавние полеты нисколько не уменьшили его боязнь высоты. Родоп повернулся к одному из солдат-птицеловов, человеку со значком лейтенанта на плаще.

– Ты полетишь впереди вместе с Ластом, – распорядился Родоп. – Он укажет тебе путь, верно, Ласт? А вы двое следуйте за ними и глядите в оба.

Он добавил, обращаясь к Ластианаксу:

– Не забудь: если через три часа вы не вернетесь, я казню твоих приятелей.

Он фамильярно похлопал юношу по затылку и отошел в сторону. Ластианакс ожидал, что Родоп полетит с ними, но на поверку оказалось, что Петрокл прав: Родопу не позволяли покидать тюрьму. Ластианакса это полностью устраивало.

Лейтенант схватил пленника за плечо и подтолкнул к ближайшей птице с красновато-коричневым оперением и желтым клювом. Птицу уже оседлали. Хозяин просвистел какую-то команду, и крылатая хищница присела. С помощью темискирца Ластианакс кое-как забрался на спину птицы рух и взгромоздился в седло. У юноши так дрожали ноги, что он никак не мог попасть ими в стремена. От усилий у него ужасно разболелись бока. Темискирец резкими жестами затянул на ногах юноши крепкие ремни. Узкие кожаные полоски болезненно впились в бедра Ластианакса, но он все равно вздохнул с облегчением: по крайней мере, во время полета он не вывалится из седла. Лейтенант-птицелов запрыгнул в седло перед Ластианаксом, тоже затянул ремни на ногах, схватил поводья, закрепленные на клюве птицы, и поднял вверх руку с оттопыренным большим пальцем, показывая, что готов к вылету. Два солдата, сидевшие на соседней птице, повторили его жест.

Лейтенант-птицелов просвистел новую команду, и Ластианакс внимательно прислушался, стараясь ее запомнить. В тот же миг птица рух поднялась с земли, так что ее седоков подбросило вверх, разбежалась и нырнула с крыши в пустоту. Каждый раз, когда нога птицы ударялась о крышу, Ластианакс чувствовал, как его желудок подпрыгивает к горлу, а легкие бьются о ребра. Он не успел прикинуть, какое расстояние отделяет его от земли, потому что птица рух уже вышла из пике и полетела к куполу.

Если бы не неудачные предыдущие опыты, маг, возможно, нашел бы этот полет захватывающим. Длинные крылья хищницы рассекали воздух, как нож масло. Когда птица только брала разбег на крыше, Ластианакса сильно трясло, а сейчас эта тряска закончилась. Город словно предстал перед магом в новом свете. Башни и каналы слились в одно целое, а небо над куполом вдруг стало бескрайним.