Дочь леса

– Я не повинуюсь приказам олигархов, а подчиняюсь нашему новому василевсу, – заявил Родоп. – Простите, что разочаровываю вас, но жители этого города выбрали себе нового правителя, и это генерал Филон. Когда же до вас дойдет, что вы и есть предатели? – торжествующе добавил он. – Ваш Ластианакс, которого вы так любите, сначала помог амазонке заточить в тюрьму весь Магистериум в полном составе, а потом – разрушить купол. Теперь он втянул вас в эту авантюру с диверсией, чтобы помешать нам починить купол.

– Ластианакс никогда не предавал Гиперборею. И суд над его ученицей, и прибытие амазонок спланировали темискирцы, чтобы подчинить себе Магистериум, – прорычала Пирра. – Эти выборы просто грандиозный фарс: было сделано все, чтобы люди могли проголосовать только за Филона. И тебе прекрасно известно, что темискирцы используют весь этот орихалк не только для восстановления купола, – добавила девушка. – Как только они закончат ремонт, то сразу же наберут в армию гиперборейцев и отправятся завоевывать другие города. Ты хочешь войны? Ты ее получишь.

Родоп молча активировал печать левитатора, словно не услышал ни слова. Подъемник двинулся в сторону седьмого уровня тюрьмы.

– Пирра, я понимаю, это тяжело, но ты должна признать поражение. Когда я узнал, что ты выставила свою кандидатуру на выборы, то огорчился до глубины души. Я знал, что ты будешь очень разочарована. Сколько голосов ты набрала? Четверть от общего количества? Жеоргон оказался прав, тебе вообще нельзя было разрешать становиться ученицей. Обучение магии вскружило тебе голову. Пора тебе осознать свое подлинное место: у домашнего очага, рядом с супругом и детьми, как и положено приличной аристократке. Поверь мне, так для тебя будет лучше.

– Пирра заслуживает места в Магистериуме в тысячу раз больше, чем ты или я, – немедленно вскинулся Петрокл. – Она…

– Петрокл, не надо, – глухо проговорила девушка.

Она против воли чувствовала себя оскорбленной. Помимо самого смысла сказанного Родопом, ее обидел тон, которым все это говорилось. В прошлом он обращался с ней как с драгоценностью, а теперь вдруг начал принижать, словно мстил за то, что раньше был вынужден под нее подстраиваться. А она-то, глупая, испытывала к нему привязанность. Пирра сглотнула подступившую к горлу желчь. Мимо них плыли тюремные этажи, металлические решетки и лестницы сливались у девушки перед глазами в сплошную темную массу. В конце концов левитатор замедлил ход и остановился. Они сошли с платформы, прошли по коридору и остановились перед бронированной дверью. Из-за двери донесся какой-то хруст, а потом – болезненный стон. Пирра никогда не слышала, чтобы Ластианакс издавал такие почти животные звуки, но все равно мгновенно поняла, что это он. Грубый голос произнес:

– Где живая лазурь?

Последовавшее за этим вопросом молчание было еще ужаснее стонов. Раздался приглушенный удар, и Ластианакс за дверью сдавленно охнул. Пирра шагнула к Родопу, жалея, что ее руки скованы металлическими рукавицами. Девушку охватил такой сильный гнев, что ее волосы встали дыбом над головой под воздействием анимы. Солдаты-птицеловы схватили ее за руки.

– Как ты смеешь так поступать? – рявкнула она. – Вы же учились вместе пять лет!

– Никто не заставляет его страдать, – парировал Родоп. – Нужно всего лишь сказать правду.

– Ты за этим нас сюда привел? – воскликнула Пирра. – Хочешь и нас тоже пытать?

– Я прекрасно знаю, что вы понятия не имеете, где находится живая лазурь, – ответил Родоп.

Он открыл дверь, и та зловеще заскрипела петлями. Взглядам Пирры и Петрокла открылась тюремная камера, на полу которой скорчился Ластианакс. Над ним стояли двое солдат-птицеловов, вооруженных громовыми копьями. Они посторонились, пропуская Родопа. Тот приблизился к Ластианаксу и пнул его, заставляя перевернуться на спину. Пирра увидела лицо мага: глаза его совершенно заплыли и не открывались, из носа текла кровь, губа была рассечена, а на полу валялся обломок зуба.

– Как поживаешь, Ласт? – спросил Родоп.

Вытянувшийся на полу Ластианакс гнусаво прохрипел:

– Как человек, которому только что второй раз сломали нос.

– Где ты спрятал живую лазурь?

– В таком месте, до которого нелегко добраться. Где-то между твоими моральными ценностями и способностями к магии.

Родоп расхохотался и присел на корточки рядом с поверженным врагом.

– Посмотри, кто к тебе пришел.

Он обеими руками сжал голову Ластианакса, повернул в сторону двери и большими пальцами приподнял его опухшие веки. Зрачки Ластианакса расширились, когда он увидел Пирру и Петрокла. Девушка отчаянно старалась не показывать, как ей больно видеть Ластианакса таким. Именно она втянула его в эту историю с диверсией, и именно из-за нее план не сработал. Она должна была предусмотреть все возможные варианты развития событий, ей следовало лучше подготовиться.

– Ласти, похоже, Родоп переусердствовал, – проговорил Петрокл непривычно высоким голосом. – Наверное, очень боится выглядеть ни на что не способным перед своими начальниками.