Дочь лодочника

Она залезла в лодку и взяла с кормы одну из металлических канистр, вылила бензин на сиденья и на дно. Затем поставила канистру рядом с носом. Эйвери взобрался на борт и встал на корме, дожидаясь, пока Миранда перекинула лук с колчаном через плечо и взяла вторую канистру горючего. Сошла на берег и достала из колчана отцовский стеганый фартук. Села на камень, вынула три стрелы и вонзила их в землю. Взяла нож Хирама и разрезала фартук на шесть длинных полосок. Обернула каждый из трех наконечников двумя полосками и затянула вокруг древков. Наконец открутила крышку канистры и макнула туда стрелы.

Эйвери, сидевший у руля, следил взглядом за ее руками.

– От того, что мы сейчас сделаем, будет зависеть, сколько мы еще проживем, – сказала она.

Он кивнул.

Миранда осторожно сунула стрелы в колчан, одну за другой. Схватила свой «Рут» и протянула Эйвери вторую канистру. Тот разлил остаток горючего по днищу «Алюмакрафта» и мягко поставил канистру между своих ступней. Пары, поднявшиеся с палубы, заползли ему в голову и легкие.

– Не забудь, – сказала она, толкая нос лодки назад в воду. – Ты ждешь среди деревьев, пока не станет безопасно. Потом идешь на берег ко мне.

– Как я узнаю, что уже безопасно?

– Я буду еще жива.

Он поставил голую ступню на транец, собираясь с духом. Взялся за шнур стартера. Надетая на нем несоразмерно большая рубашка волочилась по днищу.

– Считай до десяти, потом заводи.

Миранда исчезла в зарослях, укрывавших склон, и только камешки посыпались вслед за ней.

Он досчитал до десяти. Потянул за шнур.

Мотор разорвал утреннюю тишину, но не завелся.

– Черт, – пошипел Эйвери.

Он потянул еще. И еще.

Пот выступил у него на лбу, и Эйвери подумал: «Это не к добру». Их обнаружат, прежде чем план хотя бы придет в действие, и Джон Эйвери увидел будущее, которое им светило: вся жизнь в рабстве у ужасных людей с ужасными намерениями. Его жена и дочь скормлены влажной земле низин, а жирный Чарли Риддл насвистывает, засыпая их лопатой.

Он стал молиться, как молился бы человек, давно утративший веру, чья вера дремала и ждала минуты ужаса, такого, как сейчас, чтобы переродиться и дать милый тонкий росток.

«Господь Всемогущий, – молился Джон Эйвери, – сделай так, чтоб он заработал. Господи Боже».

Он потянул за шнур.

То ли мышца, то ли сухожилие в его руке испустило крик, но двигатель таки завелся, и вся боль, вся воскресшая вера испарились с приливом адреналина.

Он удержался на ногах, когда лодка рванула вперед, затем поддал газу, и «Алюмакрафт» вышел из тени эстакады, обогнув изгиб перед лодочным пандусом, где люди, которые убили Кука, показывали пальцами в сторону лодки, крича друг другу.

И вскидывали свои пушки.

Эйвери выпрыгнул из лодки. Его поглотил туман и вода.

Миранда устремилась вверх по склону к вершине моста, не обращая внимания на шиповник и крапиву, что раздирали ей ноги. Когда она, запыхавшись, выбралась из зарослей, справа от нее проходил мост через реку, а слева – рельсы, тянувшиеся в лунном свете между сосновыми грядами. Она перелезла через усыпанный камнями уступ и взобралась на эстакаду, где через каждые несколько дюймов были проложены шпалы и ощущался ветер, задувающий из пустоты между ними. Пригнувшись пониже, она быстро зашагала по эстакаде. В ноздри ей проникал запах бензина и мазута. Достигнув центра, она встала ногами на две шпалы; оттуда открывался ясный вид на реку и пандус.

«Алюмакрафт» – уже пустой, если не считать двух израсходованных канистр бензина, – вынырнул, пыхтя, из-под моста, повернул направо к пандусу и помчался сквозь спутанную гущу жимолости вдоль берега.

Двое из четырех мужчин рассредоточились у кромки воды, вынув пистолеты и нацелив стволы на лодку. Великан с напарником остались наверху пандуса и наблюдали.

Миранда положила три стрелы на рельсы перед собой. Сама присела на корточки, достала из кармана рубашки коробок спичек и зажгла одну, прикрыв пламя ладонью.

Мужчины на берегу выкрикивали приказы пустой лодке.

Она поднесла спичку к первой стреле – пламя захватило сразу и две остальные. Она выбросила спичку, встала и вставила первую стрелу в гнездо. Оттянула тетиву сначала наполовину, затем полностью. Жар от пламени обжигал костяшки пальцев на руке, в которой она держала лук, а в перчатке под марлей вскрывался порез, который Искра оставила у нее на ладони. Она навела прицел на «Алюмакрафт», который уже сел на мель среди прибрежных зарослей чуть ниже по течению от пандуса и теперь шипел и пенился, будто забытая в ванне детская игрушка.

Двое пробирались к лодке через кусты, ломая ветки и раздвигая заросли жимолости, осота и прочих сорняков.

Миранда глянула на здоровяка и его напарника, стоявших над пандусом. Острозубый коротышка смотрел на лодку внизу и приближающихся к ней мужчин.

Великан смотрел прямо на Миранду, улыбаясь из-под темных складок капюшона.

Кровь вовсю сочилась из-под повязки на ладони в стрелковую перчатку. Стекала по запястью, по всей руке.

Миранда выпустила стрелу, точно зная: это промах.

Стрела нарисовала пылающую арку поперек реки и с тихим шепотом нырнула совсем рядом с кормой лодки.