Дочь лжеца

– Холидей – твоя ровесница, – неуверенно кашлянув, делает еще одну попытку добиться моей реакции Джинни. – Думаю, тебе полезно будет провести с ней какое-то время. Оставлю вас вдвоем, чтобы не мешать, – с этими словами она удаляется по коридору.

Холидей немедленно плюхается на диван и вытягивает ноги.

– Прости за эту фигню. В смысле, что притворилась, типа мы не знакомы. Показалось, проще будет ничего не объяснять.

– Зачем ты пришла? – требовательно спрашиваю я, скрестив на груди руки. Затем сглатываю и уже тише добавляю: – Не подумай, что я против…

– Решила, что неплохо было бы потусить вместе. Джинни оказалось нелегко убедить, но я справилась. Хотя она тебя как цербер защищала.

– Ты хочешь проводить время? Со мной? Но почему?

– Девчонка, которая готова вломиться в чужой дом со сломанной лодыжкой, сразу попадает в мой список друзей, – с хитрым прищуром заявляет Холидей.

– Хорошо, – осторожно отзываюсь я, – и что мы должны теперь делать?

– Можешь показать мне свою комнату.

– Там практически не на что смотреть.

– Позволь мне самой об этом судить, – улыбается собеседница.

Я веду ее вверх по лестнице и дальше по коридору путем, который уже стал привычным, и приглашаю в спальню. Гостья осматривается и садится на кровать.

– Ты была права, здесь прямо как в пустыне. Только темно. Реально, ты же не прячешься от солнца типа вампира, а?

– Нет, – я пытаюсь выдавить улыбку, но от истощения едва не падаю в обморок.

– Какой у тебя любимый исполнитель? Можно было бы хоть его постер на стену тиснуть, что ли.

– Я не слушаю музыку.

– Что? – Холидей удивленно на меня таращится, затем вытаскивает из сумки небольшой предмет, похожий на уменьшенный экран телевизора. – Нужно срочно подобрать тебе плейлист. Делаю себе пометку. Погоди, у тебя ведь установлено приложение Spotify, так?

– А что это? – спрашиваю я, указывая на штуку в руке девушки.

– Это? – удивленно уточняет она. – Мой смартфон.

– Мобильные телефоны излучают электромагнитную радиацию, – комментирую я, отходя от гостьи.

– Я не в курсе. Но по любому не представляю жизни без своего смарта. Давай селфи замутим? Прикольно будет, особенно если фильтр какой-нибудь поставить, типа собачек. – Она встает рядом со мной и вытягивает перед нами руку с телефоном.

– Что такое селфи? – интересуюсь я, закрывая лицо ладонями.

– Да обычная фотка. Но если тебя это парит, то снимать не буду. – Холидей убирает аппарат, замечает нацарапанный на стене дом у озера, который Джинни, оказывается, не успела закрасить, и осторожно проводит пальцами по контурам крыши и аттракционов. – Это ты нарисовала?

– Ага. Но я не особенно хороший художник. Просто стало скучно.

– Ты посещала курсы изобразительного искусства?

– Нет.

Я уже собираюсь рассказать о Карле – единственном настоящем художнике в нашей семье, – но в конце концов не решаюсь, так как пока не слишком хорошо знаю Холидей. Неизвестно, каковы ее истинные мотивы.

И все же… Доктор Люндхаген говорил, что следует доверять ощущениям, а соседская девочка кажется той, кто может стать другом, если ей позволить.

Кроме того, я нуждаюсь в ее помощи.

– Раньше я там жила, – бормочу я, принимаясь грызть ноготь на большом пальце.

– Здесь? – Холидей указывает на рисунок. – А где это место?

– Возле озера. – Я сажусь на стул. – Мы с семьей поселились в доме на территории старого парка развлечений. Правда, почти все аттракционы уже давно снесли. – Я краснею, вспомнив о ночи, проведенной с Касом на заброшенном автодроме.

– О чем ты задумалась? – с хитрой улыбкой интересуется Холидей. – Твое лицо только что сменило несколько оттенков румянца.

– Просто о мальчике, – отзываюсь я.

Гостья многозначительно присвистывает, и я чувствую, что к щекам снова приливает жар.

– Мальчик, значит! А как его зовут? Как выглядит?

Я описываю Каспиана, парня с волосами цвета ночи и глазами, как глубины океана.

– Похоже, он просто суперсекси, – комментирует собеседница. – И где он сейчас?

Волнение от открытых кому-то тайн тут же сменяется тревогой. Реальность вторгается в воспоминания.

– Я не знаю. Мы уже давно с ним не общались.

– Отстой! Вы что, расстались?

– Что-то вроде того, – шепчу я, не в состоянии забыть свою жестокость по отношению к Касу. Не удивлюсь, если он никогда больше не захочет со мной разговаривать после обряда очищения.

– Сочувствую, Пайпер. Если хочешь, могу свести тебя кое с кем. У моего бойфренда Дэва есть свободный приятель. Только скажи, и я организую двойное свидание.

У меня на языке вертится вопрос, что означает слово «свести», но я лишь опускаю голову и сверлю глазами пол.

– Какое красивое ожерелье, – меняет тему разговора Холидей, подходя ближе и указывая мне на шею. – Где раздобыла?

Я инстинктивно прикрываю украшение рукой.

– Это семейная реликвия. Мама дала. Я… я скучаю по ней.

Немного помолчав, гостья берется за сумку и произносит:

– Что ж, походу, пора отчаливать. Завтра в школе контрольная. Чуть не надорвалась, пока дотащила домой все учебники. Потусим нормально в следующий раз?

– Конечно. Если ты действительно этого хочешь.

Холидей обнимает меня, и когда она уже отстраняется, я отвечаю на объятие.