Дочь Пожирательницы грехов

- Твайла, ты Донен Воплощенная, так что мы с королем – представитель Нэхт и Дэга. И жители знают, что они благословлены, потому что мы существуем. Твой дар лишь для избранных, потому что только они могут его понять. И еще… - она замолчала, с жалостью глядя на меня, - нам нужно защищать тебя. Они буду возмущены твоей удачей, тем, что ты избрана богами представлять Донен, стать однажды нашей дочерью. Тебе лучше оставаться в замке, где стражи и я защитят тебя от них.

 * * *

Время шло, и я встала, колени болели, ведь я молилась очень долго. Я зажгла свечи, теперь двигаясь, чтобы согреться, ведь свет угас. Здесь было холоднее, чем в замке, стены были белыми и чистыми. По краям были скамейки для людей, хотя приходила сюда только я. Стены были украшены тканями, и хотя я была ужасной швеей, я старалась, и на выкрашенном камне взгромоздилось много солнц и лун. Мне нравилось вышивать полевые цветы, но королева это не одобряла. Она приняла бы, если бы я вышивала дорогие цветы, но мне они нравились не так сильно, как те цветы, что росли у моего старого дома. Она не мирилась с этим.

Два года назад мы ехали на пикник во время праздника семнадцатилетия принца, в тот раз я видела его в последний раз перед его поездкой. Это был прекрасный день поздней весной, теплый настолько, что мы оставили тяжелые плащи и были в летней одежде. Мы ехали по садам и вдруг попали в облако белого пуха: тысячи одуванчиков были потревожены шагами лошадей, и теперь они окружили нас. Это было волшебно: словно снег падал, хотя не мог, буря в свете солнца, и я смеялась вслух, казалось, впервые в жизни. Они мягко касались лица, и я видела лишь белизну вокруг. Когда все рассеялось, я увидела довольного принца, поднявшего голову к солнцу. На миг он поймал мой взгляд, и мы улыбнулись друг другу, радуясь быть здесь и видеть такое.

А потом каждый садовник потерял по указательному пальцу ведущей руки за то, что одуванчики росли тут в таких количествах, а повариха потеряла два мизинца за то, что давала королеве есть их листья и корешки в салате, пить чай из них. Королева хотела большие пальцы, но тогда повариха не могла бы выполнять свою работу. Королева назвала это милосердием. Опять.

 * * *

Я услышала вне храма шепот, донесшийся через открытую дверь, Дорин учил нового стража своей роли.

- Кто миледи?

- Она Донен Воплощенная, перерожденная дочь богов.

- Когда Предсказание? – Дорин закашлялся.

- Вы в порядке?

- Отвечай на вопрос, Лиф. Когда Предсказание?

- В последний день полной луны, - ответил Лиф.

- Что такое Предсказание?

- Древняя церемония, что доказывает готовность миледи работать для богов, доказывает, что она – избранный сосуд. Миледи отдает каплю крови, ее смешивают с утравой, и она выпивает смесь, чтобы показать, что ее любят боги.

- Когда леди может тебя трогать?

- Никогда. Или это убьет меня.

- Кто может касаться миледи?

- Королева, король, принц по божественному праву.

- Кто еще?

- Никто. Только помазанные могут получить прикосновение миледи и не умереть.

- Пока хорошо, - проворчал Дорин.

Я улыбнулась и скривила нос. Дым благовоний вился вокруг меня, воняло жасмином. Я вытащила благовония из чашки и растоптала. Кто-то отправил не те травы. Здесь был франджипани, а не жасмин. Жасмина не было никогда.

- Твайла.

Я резко развернулась, потрясенно обнаружив принца на пороге храма, он смотрел, как я топтала благовония. Я поклонилась, чувствуя, как кружится голова, а он пошел ко мне.

- Я побеспокоил?

Я была так потрясена, что он в моем храме и говорит со мной, что ответила не сразу.

- Нет, Ваше высочество. Совсем нет, - выдавила я через минуту.

- Я не помешал молитвам?

- Нет, Ваше высочество. Я уже не молилась. Я… - я притихла.

Он кивнул, подавив ухмылку, а потом оглядел комнату.

- Ты все это сделала? – он кивнул на ткани на стенах.

- Да, Ваше высочество.

- И ты не устаешь создавать одинаковые картины?

Я взглянула на него, а он смотрел на меня, темные глаза пронзали. Я не успела решить, как ответить, а он заговорил снова:

- Мне понравилось твое выступление вчера.

- Спасибо, Ваше высочество.

- И хочу сказать, что мне понравилась… наигранность, - он подчеркнул последнее слово, моя грудь сжалась. – Хотя закончилось не так, как я надеялся, все же приятно видеть, что что-то изменилось, пока меня не было. Смелых мало, когда это требуется. Я рад, что ты одна из немногих.

Я снова не знала, что сказать. Он сказал «наигранность», как и королева, но он произнес это одобрительно. Почему? Он не попытался спасти лорда Беннела, так почему он рад, что я попыталась? Я посмотрела на него, а его брови были вскинуты, он ждал ответа, но я не знала, что сказать, чтобы это не звучало обвиняюще.

- Когда будешь петь снова? – спросил он, наконец.

- Завтра, Ваше высочество. Раз в две недели у меня аудиенция у короля.

- А когда после этого?

- Когда мне скажут, Ваше высочество, - сказала я, понимая слишком поздно, как грубо я звучала. Я не успела исправиться, он заговорил:

- И Донен Воплощенная поет, когда этого захочет король?

Я не понимала.

- Я пою для радости короля и королевы.

Он кивнул и посмотрел на стены, хмурясь.