Дочь Пожирательницы грехов

- Простите, Ваше величество, я лишь говорил леди Лорель, как нам повезло жить сейчас, ведь среди нас снова Донен Воплощенная. Это комплимент, - он указал на меня рукой и сбил кубок, красное вино расцвело на шелке.

- Странно. Лучшим комплиментом было выслушать ее песню, оценить, как все пытались сделать. Лорель нравилась песня, и она не говорила во время нее, да?

Я видела, откуда стояла, что леди Лорель вцепилась в складки платья так крепко, что костяшки ее пальцев побелели, и я поняла, что делаю так же. Пот на ладонях пачкал шелк моего платья.

- Верно, Ваше величество.

- Может, ваши комплименты, как вы их называли, были озвучены не вовремя?

- Да, Ваше величество.

- Может, вам лучше оставить нас, чтобы мы наслаждались дарами богов без вас?

- Хелевиса… - начал король, но она взмахнула рукой, заставив его утихнуть. Король смотрел на нее, тень легла на его лицо, он сжал челюсть, но промолчал и, отвернувшись, смотрел на деревья.

- Я… Ваше величество? – сказал лорд Беннел.

- Прочь. Вы перебили Донен Воплощенную своей болтовней, перебили разговор между мной и сыном из-за пустяка. Не рассчитывайте быть в моем обществе, пока не выучитесь манерам, - королева бросила ножку бокала на пол и повернулась за новым бокалом.

На меня давило немного напряжения. На ужасный миг я подумала, что она объявит его поступок изменой и попросит коснуться его. Я подняла голову, ожидая просьбы продолжить, и увидела, как лорд Беннел просит пажа привести его коня.

- Думаю, лорд Беннел, вам стоит пойти пешком, чтобы подумать о своем поведении.

Сердце билось о ребра. Мы смотрели, как он напряженно встает, а потом пытается снять тапочки, чтобы заменить их сапогами, его щеки стали лиловыми, когда обувь застряла на ноге.

- Продолжай, - кивнула она мне.

- В Западных лесах Лормеры стояла светлая Седания. Она кричала… - я замолкла, королева поманила хозяина гончих.

- Твайла, продолжай, - рявкнула она, и у меня не было выбора, лишь пытаться петь, голос дрожал, пока я пела людям, что отдали бы все, лишь бы оказаться не здесь.

- В Западных лесах Лормеры стояла светлая Седания. Она кричала: «За Лормеру! Хотим вы варваров падения… - я не могла смотреть, как хозяин гончих уводит двух небольших собак от жалких остатков их обеда и ведет их к креслу Беннела. Лорель сжалась, когда они обошли ее, их жесткая шерсть прошуршала по ее платью, пока они запоминали запах мужчины, что сидел там. Они ушли, и мир задержал дыхание.

- Карак отправился в битву, меч о крови просил. Его любовь просила: «Трегеллан, пади».

Прошло меньше минуты, раздались вопли и рычание.

- Начни еще раз, Твайла, - улыбнулась королева. – Я едва слышала тебя из-за шума. И меньше наигранности, если не против. Ты Донен Воплощенная, а не сельский певец.

Лорд Беннел не был предателем. Я убивала только предателей. Хотя то, что он умер, оскорбив меня, могло заставить меня убить его. И, судя по виду придворных, они были согласны.

* * *

Аплодисменты после моего выступления были слишком громкими, все старались оценить меня, чтобы королева не обвинила их в черствости. Мне было плохо.

- Можешь сесть, Твайла, - сказала мило королева.

Я посмотрела на нее, поклонилась, а потом увидела принца

Он склонился в мою сторону, склонив голову, словно впервые увидел меня. Его непроницаемое лицо ожило, он смотрел, а мои ноги подкашивались, словно он забирал мои силы, чтобы питать бурю в его глазах. Я хотела его внимания раньше, но теперь получила его, и это парализовало меня.

Щеки пылали, и я пошла к своему месту, и я чувствовала, что он провожает меня взглядом, пока я иду вдоль стола. Никто не смел так долго смотреть на меня, ведь королева могла решить, что их взгляд оскорбил меня. Но принц не боялся потерять жизнь. Только его во всем мире королева не тронула бы, и он знал это.

Подали десерт, но я не могла есть пудинг перед собой. Лепестки на его вершине были красными, и я развернула пудинг, чтобы скрыть их. Настроение было мрачным, пир напоминал Пожирание, словно все мы должны были поглотить грехи Беннела и надеяться, что наши дела порадуют королеву.

Когда я опустила ложку, принц все еще смотрел на меня, и мне казалось, что он не отводил от меня взгляда, пока я пела. Хуже того, на него смотрела королева, поджав губы, пальцы ее теребили медальон на ее шее. Солнце исчезло за облаком, яркая зелень леса посерела. Когда королева поднялась, все мы встали с ней.

- Готовьте лошадей, - приказала она. – Мы возвращаемся.

За мгновения мы переобулись в сапоги, лошадей привели так быстро, словно слуги ожидали спешный отъезд. Мы в тишине сели на конец и пошли обратно. Я была рада, что я ехала за королевской семьей, что мне не надо было беспокоиться, что они смотрят на меня в пути, и я запустила пальцы в гриву лошади, прижалась к ней и наслаждалась контактом, сколько могла.