Читаем Дочь Рейха полностью

Но только как друг, заруби это себе на носу. Только как твоя старая знакомая.


– В среду меня вызывают в Мюнхен, на собрание, – вечером того же дня сообщает нам за ужином папа. – Я ждал этого, Елена. – В таком приподнятом настроении я не видела его с тех пор, когда еще был жив Карл. Он прямо-таки брызжет энергией. – Я получу звание оберфюрера.

– Как ты узнал? – выдыхает мама.

– Слышал от своих, по неофициальным ка налам.

– О, Франц, какая прекрасная новость!

– Отряды охраны расширяются, приобретают новые полномочия, так что те, кто служит с самого начала, теперь получают начальственные посты, чтобы, пользуясь наработанным опытом, поддерживать дисциплину и распоряжаться всем на местах. – С этими словами он откидывается на спинку стула, отпивает глоток кофе, гоняет его во рту, прежде чем проглотить. – Я показал себя надежным и решительным командиром. Особенно во время ноябрьского мятежа. Мои люди вели себя образцово.

Опустив руки под стол, я до боли вгоняю ногти себе в кожу повыше запястий.

– Мы переезжаем? – с надеждой спрашивает мама.

– Пока нет. Вообще-то, мне потихоньку сообщили, что если в ближайшие шесть месяцев я хорошо покажу себя на новом посту в Лейпциге, то сразу получу звание группенфюрера СС. Офицерам такого ранга планируют передать руководство местной полицией. Я доподлинно знаю, что в этой роли видят именно меня. И тогда я смогу контролировать все происходящее в регионе: СС, полицию, разведку и администрацию. Блестящая идея Гиммлера – передать СС функции контроля над всеми органами. Это позволит избежать нездоровой конкуренции на местах и всякого рода подковерной возни, которая так отвлекает нас от достижения главных, важнейших целей.

– Чудесно, Франц! Хотя я, конечно, ждала, что мы сможем начать новую жизнь где-нибудь в новом месте.

– Газету, конечно, придется оставить, – нахмурившись, продолжает папа. – Мои обязанности в СС будут слишком обширны для того, чтобы совмещать их с редакторской работой. Но ничего, на моем посту останется Йозеф Гайден. Он тоже заслужил повышение. Я полностью ему доверяю, к тому же большой объем повседневной работы и так давно на нем. И знаешь что, дорогая? – Он наклоняется к маме и накрывает ее руку своей ладонью. – Я подумал, а почему бы нам не купить домик в деревне? Мы могли бы ездить туда в выходные. Приглашать друзей. Что скажешь? В качестве маленькой компенсации за то, что придется остаться в Лейпциге?

Мое воображение рисует картину деревенского дома: из труб идет дым, перед домом большой сад, на дворе куры, в конюшне лошадь, а может быть, и две. Интересно, а Хильду с детьми он тоже будет привозить туда? По очереди – в один выходной первая семья, в другой – вторая.

Желудок сводит, рвота подступает к горлу, но я усилием воли отправляю ее обратно.

– Вера? Это ты? – кричит мама, услышав шаги в передней.

– Да, фрау Хайнрих? – На пороге появляется Вера в пальто. – Я забыла забрать белье из прачечной.

– Как удачно, я как раз написала несколько писем, отправишь их по дороге, – говорит мама и выходит из столовой.

– Ну, что ты теперь скажешь, а, Герта? Высоко твой отец забрался по лестнице карьеры?

– Может быть, – срывается у меня с языка прежде, чем я успеваю как следует подумать, – заняв такой высокий пост, ты пересмотришь свое отношение к евреям?

Его стул угрожающе скрипит, когда он подается ко мне, взгляд моментально стекленеет, а глаза точно покрываются корочкой льда.

– Не смей так говорить, никогда, – говорит он, и в его голосе звенит металл. – Я никогда не забуду того, что ты сделала, девочка, как ты меня шантажировала. Чем больше я об этом думаю… – Он поджимает губы и стискивает руку в кулак. – Если бы все узнали, моя карьера оказалась бы под угрозой. Теперь ставки еще выше. – Он хочет что-то добавить, но тут в комнату возвращается мама. Папа умолкает и откидывается на спинку стула. Не глядя на меня.

А я сижу, слушая, как неистово бьется мое сердце.

В воскресенье, ровно в три часа раздается стук в дверь – это пришел за мной Томас. Ингрид ухмыляется нам вслед, когда мы с Куши выходим из дома. Слова тут не нужны: все, что она думает обо мне, написано на ее лице большими буквами. Еще несколько дней – и она наконец уберется в свой Лебенсборн, где ее осеменит безупречный во всех отношениях офицер СС. Следовательно, ее превосходство надо мной несомненно. Жду не дождусь, когда она уйдет и унесет с собой все, что знает обо мне. Молюсь, чтобы Ингрид решила не возвращаться.

Томас и я шагаем по пустому парку Розенталь. Куши весело трусит впереди, обнюхивая все, что попадается ему по дороге. Сыплет небольшой снежок, но тут же тает на раскисшей от сырости земле.

– Дьявольский холод, – замечает Томас и, морщась, опускает подбородок поглубже в воротник куртки. От дыхания у него тут же запотевают очки. – Извини.

– Январь, Томас. Чего ты ожидал?

– Да ничего, – пожимает он плечами, – просто неприятно, и все.

– По-моему, нормально.

Томас смотрит на меня, и его лицо светлеет.

– Как тебе письмо? Я подумал, что если я тебе напишу, то ты наверняка заметишь. Ты ведь любишь такие вещи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза