Дочь Рейха

Вращающаяся дверь пропускает нас внутрь. У входа указатель; на нем написано, где что расположено. И точно, кафе оказывается тут же, на первом этаже. Продавец ближайшего отдела любезно объясняет нам, как туда пройти. Мы идем, оставляя позади сначала ковры, затем шторы. Покупателей почти нет.

И все же я не могу избавиться от ощущения, будто за нами следят.

– Хетти? – Вальтер внимательно смотрит мне в лицо. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Вполне, – отвечаю я и оглядываюсь.

– Уверена?

– Конечно. – И я вымученно улыбаюсь.

– Ну хорошо, – говорит Вальтер, берет мою ладонь в свою, чуть сжимает и тут же отпускает, но ощущение его кожи, такой нежной и теплой, остается.

Кафе выглядит жизнерадостно: столики накрыты красными скатертями, на стенах – яркие картинки. Одна стена полностью занята стеклянным прилавком-витриной, в нем – соблазнительные пирожные и булочки. Столиков много, но свободных всего два, и мы выбираем тот, что у окна.

Я заказываю картофельный суп, а Вальтер – гуляш.

– Итак, фройляйн, – начинает он, как только кельнер отходит, – какие у вас планы на нашу дальнейшую прогулку?

Вальтер наклоняется ко мне через стол и с улыбкой заглядывает прямо в глаза. Забыв о своих страхах, я гадаю, что он имеет в виду. Мысли роятся у меня в голове, как пузырьки в стакане с шипучкой. Я представляю: вот Вальтер расстилает под деревом свое пальто, и мы лежим на нем и целуемся. Потом брод им по улицам, рука в руке, разглядываем витрины, шутим, смеемся. Заходим в музей, а то и на ярмарку. Целый день, полный восхитительных соблазнов, ждет нас впереди.

– А куда ты хочешь меня повести?

– Я договорился сделать тебе подарок. Тебе понравится. – И он радостно потирает руки, предвкушая задуманное.

Кельнер приносит напитки: два запотевших стакана с холодным яблочным соком. Вокруг разговаривают люди, болтовня журчит непрестанно, как ручей. Никто не смотрит на нас, никто не обращает внимания. Только Вальтер не сводит с меня глаз.

– Что за подарок? Скажи!

– Подожди, увидишь. Это сюрприз, – отвечает он и подмигивает.

Кельнер приходит снова с порцией горячего ароматного картофельного супа для меня и такой же миской гуляша и картофельными блинчиками для Вальтера. Суп приятно соленый, с кусочками острого бекона и сосисок. Мы едим молча.

Положив ложку в пустую тарелку, я обвожу глазами зал и жду, пока закончит Вальтер. Рядом с нами шумная семейка; чуть дальше – парочка, смотрят друг другу в глаза; две дамы сплетничают; следующий столик у окна – две женщины, мать и дочь наверное… И вдруг у меня перехватывает дыхание. Мои глаза снова устремляются на дам. Кажется, я видела где-то одну из них. Неужели знакомая? Но тогда скорее не моя, а мамина. Кто-то из ее дам-благотворительниц. А вдруг и она меня заметила?

– Пойдем? Давай попросим счет, – тороплю я Вальтера и выкладываю на стол пригоршню мелочи.

– Спасибо. – Двигая мелочь через стол, он смотрит на меня не то уязвленно, не то пристыженно.

– Идем, – тороплю я.

– Все хорошо? – Он тоже встревожен, но все же подзывает кельнера.

– Лучше и быть не может. Просто хочу, чтобы наш день продолжился. – И я заставляю себя улыбнуться.

Дамы, похоже, о чем-то спорят: они трясут головами и бурно жестикулируют. Вот и хорошо, значит, не будут разглядывать соседей.

Вальтер скрупулезно отсчитывает кельнеру монеты, и мы выходим из зала: он впереди, я за ним. Лишь когда мы снова оказываемся на узкой вымощенной булыжником улочке Старого города, я вздыхаю свободно. Как же беспечно, как опрометчиво мы поступили! Почему не встретились опять в лесу, в поле, подальше от чужих глаз? Теперь мы держим путь к внешнему кольцу – улице, которую проложили на месте старых крепостных стен. Прохладно, но солнце заливает город роскошным янтарно-золотым светом, на который бывает так щедра осень.

– Я уже говорил тебе, какая ты красивая? – улыбается Вальтер, пока мы идем с ним рука об руку.

– Да, и не раз, – отвечаю я, а сама думаю: «Говорил бы ты потише».

Мы переходим трамвайные пути, оставляем позади шумную центральную улицу и сворачиваем на Готшедштрассе, тихую, застроенную высокими домами, с редкими магазинами в первых этажах. Их навесы выступают далеко на тротуар. На углу внушительного, словно церковь, здания мы останавливаемся. Огромная железная дверь заперта, но окна всех трех этажей ярко освещены.

– Что это… – начинаю я и вдруг замечаю большую звезду Давида; она желтеет на стене прямо рядом с дверью.

– Общинная синагога, – объясняет мне Вальтер. Я вся съеживаюсь.

– Зачем ты привел меня сюда? – Я смотрю на него, не веря своим глазам.

– Не волнуйся. – Он улыбается. – Тебе входить не надо. Просто там, внутри, лежит то, что я приготовил тебе в подарок.

– Вальтер, это плохая мысль.

– Почему? Ты ведь даже не знаешь пока, что там!

Почему? Действительно! Да я могла бы назвать ему тысячу причин, почему ему не стоило приводить меня сюда, но я молчу: у меня нет слов. Вместо этого я только верчу головой – не идет ли кто? А вдруг кто-нибудь увидит меня здесь, возле синагоги?

– Вальтер…

– Подожди, просто подожди меня здесь, ладно? Обещаю, я только туда и сразу обратно.