Дочь Революции (СИ)

Умолкли. Изумление коснулось лиц обоих.

Дыхание Анастази стало более глубоким и хриплым. То и дело из лёгких вырывался удушливый кашель — воспалённое манифестом горло расползалось в трещинках и ранках, выпуская наружу частицы отравленного вещества. Девушка, едва поднявшись на ноги, измученно опёрлась на лакированную стену. Замёрзшие пальцы вмиг заскользили, и чёрные отпечатки оставили след на серебристой поверхности. Прикрыв глаза, вестница несколько раз вздохнула, а после посмотрела на Кемрома и сказала:

— Не нравится мне это.

— В обычной ситуации я бы не пошёл на зов сирены… — нахмурился капитан и глянул на дверь, — но если мы с ней на одном корабле… Я предпочту пойти ей навстречу.

— Надо посмотреть, что внизу.

— Zoic. Именно об этом я и говорил.

Иллюминация на палубах была слабая, а местами и вовсе отсутствовала. Воцарившуюся ранее тишину изредка нарушали доносящиеся снизу стуки. Анастази и Кемром быстро спустились на нижнюю палубу. Там их встретил не менее озабоченный Залерт. Глазные протезы, что и прежде привлекали немало внимания, горели ещё ярче, отчего помещение вокруг было хорошо освещено.

— Тоже слышали? — полушёпотом поинтересовался у подошедших агент.

— Да-а… — Лайне задумчиво оглянулась. — Но здесь же ничего нет, да?

— Я всё осмотрел. — Залерт прошёл до машинного отсека и вернулся. — Ничего. Стучат, очевидно, не внутри, а снаружи.

— В воде? — изумилась балтийка.

— Аксинские воды весьма непредсказуемы… — многозначительно отозвался Кемром и замер, точно что-то услышав. — Кто-то идёт.

Технический коридор вновь погрузился во тьму. Затем — резкий скрип. Приоткрылась дверца одной из кают, что располагались в другом конце палубы. Навстречу путникам показалась Хелена.

— Что за панику вы тут развели? — Хольт суровым взглядом обвела взволнованных пассажиров. — Вас попросили не шуметь, а теперь вы возмущаетесь тому, что мёртвые недовольны.

Заключительная часть реплики окатила собравшихся точно ледяная вода.

— Что происходит, — Кемром напрягся, — Лена?

— Сороковой километр, — ундина таинственно понизила голос. — Проплываем мимо него.

Залерт и Анастази встревоженно переглянулись — Кемром, напротив, вмиг собрался и поднёс указательный палец к губам. Всем составом они в кристальной тишине поднялись на верхнюю палубу.

«Улисс» — двенадцатипалубный пароход, застрявший в сорока километрах от береговой линии. Издали он напоминал каменистый утёс с отвесными скалами. Ни с городских высот, ни с пляжей очертания его не различались, и для многих «Улисс» являлся мифом, легендой о дальних странствиях и корабле, так и не достигнувшем спасительной земли.

По сей день знали о нём немного. Морские архивы не помнили его характеристик, но хватало даже невооружённого измерителями глазомера, чтобы по достоинству оценить масштабы проделанной конструкторами с неизвестной верфи работы. Бывалые моряки, что самолично видели легендарный пароход, утверждали, что «Улисс» — самое большое судно, введённое когда-либо в эксплуатацию.

«Каэльтина Дунария» проходила мимо застывшего в море корабля. Его осадка была незначительна — волны разбивались о проржавевший корпус. Днище его покрывали обширные колонии морских уточек. Вблизи виднелись окаменевшие трупы, зажавшие судно с обеих сторон. Протянутые в агонии руки царапали борт движущегося теплохода.

— Их было слишком много… — меж тем загробным голосом повествовала Хелена. — Всё это беженцы из исчезнувшего ныне государства, Византии. Города никто из них не достиг — всех скосила ужасная болезнь.

Плоть, кристаллизованная и покрасневшая, коркой покрывала кости выброшенных креном в воду людей. Сейчас судно стояло практически ровно — с правого борта его поддерживала сцементированная гора человеческих тел.

— Корускхар? — Анастази отвела взгляд от неподвижного судна.

— Да. Когда береговая охрана получила сигнал бедствия, на «Улисса» отправили группу спасателей… Они и принесли болезнь сюда. А потом на борт больше никто не поднимался: кто знает, может, там есть и иные «дары» Отца Болезней?..

— Пока был Градемин, — неожиданно раздалось за спиной. Хелена с Анастази обернулись и увидели Кемрома. Тот повторил: — Пока был Градемин, действовал надзор Красмор, действовал запрет на остановку судов. Теперь сюда хлынут толпы туристов и мародёров.

Немым укором «Улисс» проводил их теплоход. Ни криков чаек, ни завывания ветра не слышалось. Небо над Понтом Аксинским неумолимо чернело. Начал накрапывать дождь. Вскоре византийский корабль остался позади и пятном расплылся у горизонта.

Лайне тоскливым взглядом окинула тающие пейзажи столицы. Сердце задрожало от холода. Застучали зубы. Температура тела стремительно падала. По костям волной прошлась слабость. Тяжко выдохнув, Анастази заковыляла к лестнице.

— Ты куда? — спросил вестницу Залерт.

— В каюту, — вполголоса ответила та.

Проводив девушку обеспокоенным взглядом, Кемром ринулся в капитанскую рубку. Евгений был на месте.

— Ливерий, сколько осталось?

— При благоприятных условиях, — вглядываясь в затянутую мороком даль, посудил тот, — часов шестнадцать.

— Так долго?